Подаренная звёздами - страница 36

– Догоняй!

И, пришпорив Принцессу, бешеным галопом помчалась вперед. «С ума сойти… какое же это удовольствие, какая красота!», – мысленно произнесла я, адресуя слова благодарности белоснежной Принцессе. Чувство эйфории полностью захватило меня, только я и конь, только скорость и полет, и полное ощущение свободы. Дан быстро нагнал меня; слившись с конем воедино, они словно летели над землей, неслись наперегонки с ветром. Мы лихо промчались по скошенному полю и въехали в лес, плавно умерив аллюр. Немного углубившись в чащу, мы спешились и привязали лошадей к деревьям.

– Мы с тобой еще побегаем, ветер всегда будет гнаться за нами, – Дан ласково погладил коня по холке, а тот в свою очередь потерся носом о щеку Дана. В этих дружеских жестах чувствовалось доверие и преданность друг к другу. Однако едва взглянув на меня, Дан покачал головой,

– Ты много лет не сидела в седле и сразу в галоп. Это было неожиданно, но красиво.

Я так и не поняла, то ли похвалил, то ли поругал меня.

Мы неспешно пошли по узкой тропинке, которая вилась среди деревьев. Я подхватила падающий лист, поднесла его к лицу и с удовольствием вдохнула сладко-терпкий аромат осени. Внимательно рассматривая розовый кленовый лист, я напряженно размышляла над тем, как задать Дану один, но очень интересующий меня вопрос, а именно: есть ли у него девушка? Даша, как-то сказала, что этот парень неприступный, возможно, это так и есть, зачем ему другие девушки, если рядом есть та, которую он любит. Сердце ёкнуло, я не знала, как правильно задать вопрос, но я хотела это знать. Мысленно перебирая варианты, я остановилась на одном, и решилась.

– Дан, тебе бывает грустно и одиноко? – с замиранием сердца спросила я, сосредоточив все свое внимание на осеннем листе. Но, ощутив на себе его пристальный взгляд, я подняла голову и прямо взглянула ему в глаза.

– Ты хочешь спросить, есть ли у тебя соперница?

– Она есть? – я замерла на месте, не сводя с его лица своих пытливых глаз.

– Нет.

Его глаза сверкнули грустью, а мое сердце радостно пустилось вскачь. Дан улыбнулся, словно услышал его счастливое волнение, набрал в ладони несколько ярких разноцветных листьев и осыпал мои рыжие волосы, затем притянул меня к себе и, заглянув в мои глаза, тихо произнес,

– Девочка-осень, – наклонился и поцеловал меня в губы. Его поцелуй вскружил мне голову, я обвила его шею руками и прижалась к нему всем телом.

– Дан, – тихо прошептала я.

– Ариане, – выдохнул он.

Он целовал меня так, как никто другой еще не целовал. Его медленные, невероятно нежные поцелуи уверенно разжигали во мне страсть и желание. Стая порхающих бабочек, которая не так давно поселилась в моем животе, сейчас то сжималась в тугой клубок, то нетерпеливо махала крыльями, стремясь освободиться от контроля сознания и «пуститься во все тяжкие». Однако Дан внезапно отстранил меня от себя и стал пристально вглядываться в мои глаза. За доли секунды я успела уловить в его зеленых глазах отчаянную тоску, скрывающуюся за холодными льдинками. Он молча провел пальцем по моей щеке, оставляя на коже прохладную дорожку и, издав беззвучный стон, с силой припал к моим губам. Дан целовал меня с какой-то умопомрачительной тайной страстью, с истосковавшейся болью и печалью, но через мгновение поцелуй изменился, вновь стал нежным и волнующим. Что с тобой происходит, Дан? Что ты скрываешь? О ком ты так тоскуешь? Мне очень хотелось получить ответы на все эти вопросы, однако я понимала, что, если это и произойдет, то точно не сегодня. Мы еще долго целовались, но ржание Принцессы напомнило нам, что мы не одни и пора возвращаться домой. Мы сели на лошадей и неспешно двинулись в сторону конного клуба. Ехали молча, но время от времени поглядывая друг на друга, мы обнимались улыбками. За нас говорили наши глаза, сейчас они выражали больше чувств и эмоций, чем слова или действия. В конном клубе нас уже ждали. Мы привели себя в порядок и отправились в ресторан, где для нас был приготовлен вкусный ужин. После конной прогулки я чувствовала себя счастливой, бодрой и голодной, поэтому с удовольствием принялась за трапезу. Дан же напротив, ел нехотя.