Так и не попив свежеприготовленный кофе, прошла в комнату, легла на диван и уставилась в потолок, размышляя как прожить остаток своих никчемных дней. Самое лучшее — уволиться и немного проехаться по миру. Благо сбережения есть, на год должно хватить. А дальше — будь что будет. Устала думать о том, что будет дальше. Ничего дальше! Не будет НИЧЕГО! Пустота!
Неожиданный звонок в дверь напугал меня. Вздрогнув, вскочила с дивана и нехотя пошла открывать.
— Игорь Дмитриевич? — Генеральный директор собственной персоной пожаловал в гости.
— Самохина? — начал он грозно, но увидев состояние своей подчиненной, обеспокоенно спросил: — Мил, что с тобой?
Я молча кивнула, приглашая пройти в квартиру, вытащила листок с диагнозом из сумки и протянула своему боссу.
— Мила, но ведь можно же лечиться!!! Обратиться в лучшие клиники, найти хороших спецов. — Я отрицательно покачала головой. — Нельзя руки опускать! Ты молодая же, Мил!
— Я у хорошего врача была, вы мне его и посоветовали. У Полевского. Лучше его нет! — невесело ответила я. — Он мне максимум полтора года дал, Игорь Дмитриевич. Я смысла не вижу убить последние месяцы на лежание в больнице.
— Но надежда же… — попытался возразить босс.
— Умирает последней, — печально усмехнулась я. — Вот и умрет вместе со мной.
— Мил, ну нельзя же так! Давай к немцам съездим. У меня есть там выход. Я отправлю им твои результаты. Можно? — он указал на листок с анализами, я утвердительно кивнула. — Сегодня же отправлю Гансу, пусть посмотрит.
— Хорошо, — я грустно улыбнулась. Было приятно, что Давыдов беспокоиться обо мне.
— Ты пока отдыхай, на работу не ходи, — сочувственно тихо произнес генеральный.
— Я тут волком взвою, в офисе проще, — устало улыбнулась ему.
Он еще просидел около часа, пытаясь бодрить и успокаивать своего лучшего сотрудника. Как только за боссом закрылась дверь, я опять разревелась.
Вернулась на диван и включила телевизор. Что там показывали, было все равно. Мне просто нужен был отвлекающий шум. Прикрыла глаза и попыталась собрать свои мысли и обдумать планы. Но пока получалось только жалеть себя и злиться на несправедливую долю.
На дворе ранняя весна, неспешный дождь за окном стирал с улиц остатки зимы, разнося приятный весенний запах свежести и новой жизни. Еще чуть-чуть и природа проснется окончательно от зимней спячки, зазеленеет, разольется разноголосьем птичей трели. Люди скинут с себя надоевшую за зиму теплую одежду, облачаясь в легкие наряды. Девушки нацепят короткие шорты или юбки, парни облегающие светло-васильковые костюмы. Только мне уже будет все равно! Доживу ли я до зимы? Нового года? Любимый семейный праздник — Новый год. Всегда собирались у родителей за большим столом. А в этом году получится ли?
— Светло-васильковые костюмы, — произнесла я вслух и распахнула от удивления глаза.
Какие костюмы? Почему именно такие? Откуда у меня в голове образ какого-то мужика в этом самом костюме? Я напряглась, пытаясь вспомнить хоть одного знакомого в такой одежде… Внезапно вспыхнул голубоглазый, пленяющий взгляд. Я вскочила с дивана.
— Господи! — воскликнула я. — Да кто это?
Нечеткий образ голубоглазого блондина, сидящего в моей машине всплыл в памяти и попытался тут же угаснуть, осыпаясь словно искры фейерверка. Я цеплялась за вспыхивающие картинки в мозгу, пытаясь сложить их как пазл воедино. Вспышка — я выхожу из магазина и вижу высокого блондина, смотрящего на меня. Опять вспышка — он уже сидит с гордо выпрямленной спиной в моем автомобиле и что-то говорит. Я не могу разобрать, что именно. Последняя вспышка — властный стальной баритон говорит мне, что навестит меня.
