Взяв украшение, он на голову надел какой-то сложный оптический прибор и принялся рассматривать. Прежде всего бриллиант. Крутил и вертел его, отдалял и приближал, проводил какие-то непонятные простому смертному манипуляции. Волшебные, как мне показалось, поскольку был Зиновий Эммануилович похож на старого профессора магии. С белой аккуратно подстриженной бородкой и в клетчатом свитере с черными нарукавниками.
Потом очередь дошла до собственно кулона, цепочки. Даша всё это время с удивлением рассматривала драгоценности, разложенные на старинных, деревянных с ажурной резьбой витринах.
– Что ж, девушки, спешу вас порадовать. Это действительно платина высшей, 950 пробы. Работу выполнял очень искусный мастер, только не российский. У нас, насколько я понимаю, таких профессионалов, увы, не осталось. Что касается бриллианта, то да, это настоящее произведение искусства. Цвет, чистота, огранка, – всё восхитительно. Такой камень, на мой взгляд, бесценен. Тем более в таком прекрасном обрамлении.
– А все-таки, Зиновий Эммануилович, сколько он стоит? – не выдерживает Катя со своим извечным любопытством.
Ювелир отрывает взгляд от украшения, укоризненно смотрит на мою подругу. Вздыхает: такой восторженный момент испортила! Но все-таки отвечает, проявляя свою воспитанность:
– Его стоимость, полагаю, не менее пяти миллионов рублей.
– Ну, что я тебе говорила? – с восторгом говорит мне Катя.
– Но это еще не всё, – продолжает наш собеседник. – Здесь есть какой-то набор букв и цифр, сделанный очень искусно и в таком месте, куда разве что опытный ювелир сможет заглянуть.
– И что же там? – спрашиваем мы с Катей дуэтом.
– А вот, – и старик протягивает нам листочек, на котором написано: «B_V EBITB21 228915771». – Кроме того, есть клейма, и в том числе мастера, который выполнил эту работу, – и приглашает нас заглянуть в окуляр микроскопа, под который положил украшение.
Я смотрю: там оказалось не одно клеймо, а целых пять, идущих одно за другим. Беру телефон, кое-как фотографирую через окуляр прибора.
– Что означают эти символы?
– Всё очень просто, – улыбается Зиновий Эммануилович. – Читать символы следует слева направо. Первое клеймо с изображением королевы Виктории I в повернутый право профиль, заключенный в овал. Такое использовалось с 1838 по 1890 годы. Означает, что изготовитель изделия уплатил государству пошлину. Второе клеймо короны – это изображение пробирной палаты Шеффилда. Третье клеймо – буква G в квадратном щитке со скошенными углами. Это буква, обозначающая год. Так, минутку.
Ювелир достает с полки толстую книгу, листает.
– Да, точно. Это клеймо использовалось в 1850 году, поскольку у следующего года другой символ и так далее. Что у нас там дальше? Пентаэдр с розой внутри. Такое клеймо ставят на золотое или платиновое изделие. Наконец, последний знак – клеймо мастера. В данном случае буквы АН в квадратном щитке. Возможно, это Aaron Hadfield или Ashforth & Harthorn.
– Ничего себе у вас знания, – восхищенно говорю я. – Спасибо вам огромное!
– Благодарю, – скромно улыбается ювелир. – И всегда пожалуйста, обращайтесь.
– Вы, девочки, идите, мне нужно поблагодарить Зиновия Эммануиловича, – шепчет Катя, и мы с Дашей входим.
Ждать пришлось буквально пару минут. Из магазинчика выскакивает Катя.
– Ну, что я тебе говорила! Зиновий Эммануилович – мозг! Ладно, мне пора. У меня свидание. Целую, созвонимся! – и уносится радостной козой, помахав нам на прощание ручкой.
