Глаза Даяна блестят, когда он сбрасывает рубашку. Тянется за чем-то, а я залипаю на его напряжённых мышцах. Без одежды они кажутся ещё массивнее.
Прячу взгляд, отворачиваюсь. И натыкаюсь на полуобнажённого Натана. Запрокидываю голову, и перед глазами извивающиеся татуировки Амира.
Куда я не посмотрю – там обнажённые мужчины.
Или это мой взгляд так избирательно останавливается?
Я сглатываю. Жар бьёт в щёки, повышая температуру. Не могу отвернуться. Не получается просто.
Фокусирую внимание на самом удивительном и странном. На огромной татуировке на груди Натана.
У двух Волковых шея в татуировках, как и предплечья. А у Натана там чистая кожа. Почему-то я решила, что у него нет тату.
Но, оказалось, мужчина просто прятал всё под рубашкой. Весь стальной торс увит чёрными линиями.
– Можешь потрогать, – подначивает он, заметив мой интерес. – Я не против.
– Ты если от татушек фанатеешь, то у меня ещё есть, – добавляет Даян. – В очень интересном месте.
И кивает на свой пах.
Ужас какой!
Я жмурюсь, выталкивая развратные фантазии из головы. Что именно мужчина решил набить на таком интимном месте.
Вслепую тянусь за стаканом, залпом выпиваю напиток. Пытаюсь смочить горло, прийти в себя.
Я закашливаюсь, когда алкоголь обжигает горло. Лавой стекает по гортани. Желудок скручивает. От крепости и чего-то ещё, пока непонятного.
Язык щиплет от горькости, пока я думаю, что мне теперь делать. Рассматриваю свои ноги, обтянутые колготками.
– Если… – я прокашливаюсь, пытаясь выстроить свои условия. – Ещё один проигрыш, и мы заканчиваем. Я не хочу на вас голых смотреть. Это неприлично.
– Два, – отрезает Амир. – После второго проигрыша, так уж быть, раздеваться не будем. Договор, лапушка?
– Договор.
Даян берёт карты в руки, начинает тасовать. Я пытаюсь сосредоточиться на игре, но сложно получается.
Они же…
Без рубашек. Прямо передо мной? Куда мне ещё смотреть, а?
Чисто инстинктивно.
Я не впервые вижу полуголого мужчины. И в фильмах хватало. И в жизни у меня был парень. Не такой накачанный, конечно, но…
– Вскрываемся, – огорошивает Амир. – Вперёд, лапушка.
– А? Что? Уже?
Мы, конечно, играем без других ставок. Не повышаем, не блефуем. Так, подобие покера. И очень много удачи.
Я хлопаю ресницами, понимая, что у меня ужасная пара двоек. Проиграла.
– Неужели я выиграл? – довольно произносит Даян. – Давай, разденься для нас.
Я неловко стягиваю колготки, стараясь не показать ничего лишнего.
– Выиграл ты, – хмурюсь, рассматривая других мужчин. – Почему тогда они не раздеваются?
– Так и знал, детка, что ты хочешь поглазеть на нас.
– Нет! Правила ведь такие.
– Им я долг прощаю. Тебе – нет.
Ладно. Один проигрыш это не страшно.
Потом я теряю серёжки.
Ничего. Всё хорошо. Я сейчас отыграюсь! Вот в следующей игре. Выиграю окончательно.
Теряю подвеску и браслет.
Хорошо хоть украшений много надела, когда ехала на праздник.
– Опа, – довольно цокает Натан, кивая на свои тузы. – Наконец, перешли к одежде. Хватит прятаться, малая. Дай нам посмотреть на тебя.
Я мотаю головой. Нет, не хочу!
Они же…
На меня полуголую смотреть будут?
Вряд ли только смотреть.
– Раздевайся, – раздражённо роняет Натан. – Карточный долг – дело святое. Раздевайся сама или я помогу.
Я киваю до того, как Натан двинется ко мне. Хватаюсь за ткань платья, как спасательный круг использую.
Божечки, а теперь как? Что же делать?
Не понимаю, как я могла так проиграть! Быстро лишиться всего. Неужели моё везение закончилось?
