– У меня рубашка чистая есть? – повторил тем не менее с нажимом Борис Сергеевич.
– Нет! – заорала Тамара. – Нет у тебя чистых рубашек, потому что их никто не стирал.
– А почему? – выражение лица Фунина было наивным и чистым, как у апостола Павла.
– Потому что пускай твоя шлюшка тебе их и стирает, – сквозь зубы процедила Тамара и вышла из комнаты.
– Вот так всегда, – заключил Фунин себе под нос после небольшой паузы, вызванной употреблением пива внутрь. – В общем, ничего хорошего.
Он кое-как слез с кровати и подошел к зеркалу. На него смотрело опухшее, раздувшееся круглое лицо давно пьющего человека. В молодости бывший стройным и, можно сказать, красивым парнем, Борис Сергеевич к сорока годам превратился в одутловатого мужика с красным лицом и вечно пьяными слезящимися глазами. Однако по укоренившейся привычке он был уверен, что по-прежнему неотразим в глазах женщин и, следовательно, его перспективы на жизнь весьма недурны. Вот только сейчас мешал один нюанс, а именно то, во что он вчера вляпался. Было совершено убийство, зарезали одного из гостей на свадьбе, и так получается, что главным подозреваемым является он, Борис Фунин.
Но полностью отдаться чувству пессимизма Борис Сергеевич не мог. По натуре своей он был оптимистом. Поэтому, справившись с помощью пива с головной болью, прошел в угол комнаты и включил компьютер.
«Поиграю немножко, приведу мозги в порядок», – решил он.
Когда первый уровень игры был пройден, раздался звонок в дверь.
«Так, а это не за мной ли часом? – промелькнула в голове у Бориса Сергеевича тревожная мысль. – Надо линять, наверное. Только как? Через окно? А что, мысль! Первый этаж все-таки…»
Фунин осторожно, на цыпочках подошел к закрытой двери и прислушался. «Нет, вроде бы Тамара разговаривает с какой-то женщиной, – отметил он про себя. – Так, так… Кто же это явился-то?»
Борис Сергеевич прислонил ухо к двери и прислушался еще более тщательно.
– Где он? – послышался женский голос, не принадлежавший Тамаре.
– Там, в комнате, валяется, – скептически ответствовала супруга. – Идите, забирайте его.
Фунин в ужасе отпрянул от двери, но полностью отпрыгнуть от нее не успел. Тамара резко распахнула ее, и дверь больно ударила Бориса Сергеевича прямо в лоб. Сдавленный крик огласил квартиру. Фунин, закрыв лицо руками, завертелся на одной ноге.
– Так, ты что, вообще квартиру в дурдом решил превратить? – голос Тамары был беспощаден. – Перед людьми бы постыдился!
Лариса, стоявшая рядом, с удивлением наблюдала за тем, какие кренделя выписывает по комнате Фунин, держащийся за ушибленный лоб.
– Мозги все вышибла, дура, – наконец плачущим голосом сообщил он.
– Я что-то не вижу, – отреагировала Тамара, глядя по сторонам. – Не пролилось не капли. У тебя их и не было, наверное, никогда. Или пропил уже все!
– Пошла ты… – с ненавистью проскрипел Фунин.
– Оставьте нас вдвоем, пожалуйста, – попросила Лариса.
– Ради бога! – проникновенно произнесла Тамара. – Только будет лучше, если вы его заберете куда-нибудь.
– Извините, свободных апартаментов у меня нет, – со вздохом развела руками Лариса. – Так что мы уж здесь поговорим.
Тамара покинула комнату и закрыла за собой дверь. Фунин зачем-то полез в карман брюк, в которых, по всей видимости, он вчера был и на свадьбе и которые до сих пор не переодел, порылся там, но ничего извлечь не смог. Тогда он подошел к столу и стал шарить по нему, то и дело чертыхаясь и растирая лоб. Наконец он натолкнулся на крышку от пива и с удовольствием приложил ее ко лбу.
