Застыв в полуметре от меня, Тимур Арсеньевич упёрся одной рукой о стол и склонился ко мне, внимательно вглядываясь в мои глаза. И мне пришлось приложить очень много усилий, чтобы не вздрогнуть и не вскочить со стула, поддавшись сильной энергетике этого мужчины.
Он зол, очень зол. Но почему? Он сказал написать заявление на увольнение, вот я и написала. Что ещё ему от меня надо? Или он думал, что я спокойно уйду, забыв о своих правах, которые он наглым образом нарушил? Хотя сейчас, находясь к нему так близко и каждой клеточкой тела чувствуя ударяющие между нами разряды тока, я уже начинаю сомневаться в правильности своих поступков и слов. Просто мало ли что может прийти в голову взбешённому директору, который явно ожидал, что напугает меня увольнением и вынудит меня умолять его дать мне ещё один шанс.
– Тимур Арсеньевич, вы от меня что-то хотите? – как можно спокойнее спросила, но на всякий случай стала прицеливаться для удара. А что, самозащиту никто не отменял. И Тимур Арсеньевич своей близостью буквально подталкивает меня к тому, чтобы я стала защищаться раньше его нападения.
– Я бы хотел, Мария Витальевна, чтобы вы поумерили свою гордость. Нам же с вами не нужны лишние проблемы?
– Вот честно, я совершенно не понимаю, чего вы от меня хотите. И не могли бы вы от меня отойти? А то мне неприятно, когда вы так близко!
Я встала, но директор сразу же положил руку мне на плечо, надавив и заставив сесть обратно на стул.
Да что он себе только позволяет? Подобное поведение никак не допустимо для человека, возглавляющего целый штат сотрудников. Или он уверовал, что ему всё ни по чём и любая его выходка будет прощена?
– Тимур Арсеньевич…
– Лучше сидите и молчите, Мария. На вашем месте, я бы вообще не открывал рот.
– Но…
– Молчать! У меня в жизни не было столь… непокорного сотрудника, как вы, который в каждом месте затычка. Вот честно, у меня порой возникает ощущение, будто вы планируете переворот, собираясь занять моё место.
– Не знала, что вы страдаете паранойей. Но не волнуйтесь, это, вроде бы, лечится, но не факт.
Тимур Арсеньевич с шумом втянул в себя воздух и напряжение между нами усилилось в разы. И я словно видела мелькающие между нами молнии, да и чувствовала их на своей коже. Кажется, что ещё одно движение или слово, и мы с директором просто взорвёмся.
Но самым неприятным открытием был его запах. Оказывается, от Тимура Арсеньевича очень приятно пахло, настолько приятно, что я невольно наклонилась к нему.
Чёрт! Я сейчас серьёзно? Что бы мне, и понравился такой тиран, как Тимур Арсеньевич? Да ни за что! В мире слишком много адекватных и спокойных мужчин, чтобы испытывать влечение к этому козлу в костюме!
– Знаете, Мария Витальевна, у меня уже не раз возникало желание придушить…
– Ха! Я так и знала. Да у вас на лице написано, что вы…
Договорить я не успела. Неожиданно подавшись вперёд, упёршись одним коленом в стул, прямо мне между ног, Тимур Арсеньевич схватил меня за волосы и поцеловал. И это был очень дикий поцелуй, настолько неистовый, что я почувствовала во рту вкус крови, когда оцарапала губы о зубы директора.
Но это также был очень быстрый поцелуй, потому что не успела я никак отреагировать, как директор отстранился от меня и с удивлением, словно сам не ожидая подобной выходки, посмотрел мне в глаза.
А меня как током ударило. Я просто сидела и шокировано смотрела на мужчину, не зная, что сказать или сделать. И я не слышала ничего, кроме участившегося сердцебиения, которое звучало не только в груди, но и било по вискам.
