Подмена: кого я люблю? - страница 18

Кириянин со всех ног рванул в сторону частокола, за которым маячил его драгоценный спасительный лес.

- Кто здесь??? – испуганно крикнул дозорный, увидев стремительное движение недалеко от высокого ограждения. – Стой! Стрелять буду!!!

Иноу, естественно, проигнорировал его и со скоростью яра взмыл вверх, одним прыжком перепрыгивая массивный частокол...

10. Глава 10. Новые лица и возвращение

Лес обнимал.

Как заботливый друг, обнимал энергией жизни, давая утомленному телу Иноу силы.

Кириянин припал к широкому стволу с голубовато-коричневой корой и закрыл глаза.

«Ауйрен» до сих пор был зажат в ладони, но… признаков жизни больше не подавал. С каждым мгновением последние крохи энергии в камне истаивали, а новая в него не вливалась, и Иноу осознал окончательно: хозяин «ауйрена» действительно мертв.

Поморщился, испытав ни с чем не сравнимое чувство боли и потери.

У кириян всегда было так: гибель любого из соплеменников воспринималась ими, как своя собственная. Наверное, это была какая-то всеобщая связь на уровне инстинктов или же само понятие смерти казалось им слишком противоестественным, но сейчас Иноу было плохо, ужасно плохо…

Отлипнув от дерева, он тожественно преклонил колени и быстро вернул себе настоящий облик. Длинные голубоватые волосы заструились по спине до самой поясницы, одежда из чужеродной трансформировалась в обычную – гладкую, полупрозрачную, украшенную орнаментами цветов и растений…

Разжав ладонь, Иноу уставился на камень в руке и тихо пожелал умершему соплеменнику жизни за гранью.

Он не знал, существовала ли она – эта другая жизнь. Никто оттуда не возвращался, чтобы рассказать. Возможно, этот кириянин просто перешел из одной формы существования в другую, и теперь ему хорошо?

От этих мысли Иноу стало ощутимо легче.

С трепетом погладив холодный безжизненный камень, он устроил ему… настоящие похороны. Словно хоронил не украшение, а своего соотечественника.

Выкопал ямку под деревом, обложил его листьями «нермилы», опустил в них украшение и... затянул прощальную песнь…

А где-то за частоколом двое солдат, приставленных следить за главными воротами, испуганно вздрогнули.

- Майк, ты тоже это слышишь? – спросил крепкий рыжеволосый детина своего худощавого и сонного товарища. — Это птица или животное? Почему я раньше никогда не слышал подобных звуков?

Второй парень был слишком уставшим, чтобы вникать в какие-то непонятные трели, поэтому беспечно махнул рукой.

- Да чёрт его знает, что это такое, - промямлил он, зевая. – Какая тебе разница, Веня? Всё равно эта тварь сейчас за частоколом. Сюда ей не пробраться. А если проберется, вот, - он хлопнул себя по кобуре на боку, - у меня есть новёхонькая пушка. Капитан со склада принёс. Голову снесет любому!

Но рыжеволосого это ничуть не убедило.

- У меня дурное предчувствие, - проговорил он, вглядываясь в ночное небо и щурясь от сияния крупной фиолетовой луны. – Мне дядька рассказывал, что на Земле волки воют к беде…

- Волки воют, потому что жрать хотят... – усмехнулся его товарищ. – Кстати, я тоже голоден. Ты захватил чего-нибудь с собой?

Странные звуки из леса усилились и Веня, благополучно проигнорировав вопрос Майка, благоговейно произнес:

- Похоже на пение… Песнь по умершем…

Майк вытаращил глаза, а потом присвистнул.

- Ну у тебя и фантазия, Вень! Да тебе писателем становиться надо! Будешь книжки строгать и на этом зарабатывать. Все девчонки Второй Земли будут твои! – хохотнул Майк.