Я помог присесть своей невесте, затем сел сам. Обратился к ней после начала трапезы:
– Ты можешь продолжить то, что не договорила мне на мосту.
– Я уже всё сказала…
– Но аргументы не привела. Ты сказала: «Мы не подходим и что разные», – она эротично облизнула свои губки, не понимая, как это, казалось бы, простое и обычное движение, меня сбило с мысли. А она, как ни в чём не бывало, начала говорить:
– Тебе нужна более крупная девушка, а я тебе не подхожу, – елозя палочками по тарелке, говорила, глядя в блюдо.
– Не понял… – запил пищу, которая чуть не встала комом в горле и продолжил. – Можно с этого места поподробней. А именно с «крупной девушки».
– Я хотела сказать, что я кажусь маленькой рядом с тобой, ты очень крупный для меня, ну это же очевидно, что не подходим друг другу.
Застопорившись, смотрел на неё и прокручивал пальцами стакан, стоящий на столе. Маса вся раскраснелась.
– Признаться, ты сумела меня поставить в тупик… Всем видом показываешь, что я тебе не интересен, а сама в своих мыслях представляешь нас вместе.
– Ну всё, я не намерена сидеть и слушать что ты мне говоришь! – швырнула салфетку на стол и вскочила с места.
– А ну, стоять!
– И не подумаю… я пешком отсюда уйду… пешком!
«Ну, Амирхан, я с тебя спрошу по полной…». Встал и в два прыжка остановил беглянку, прижав к своему телу. Приподнимая пальцами за подбородок, заглядывая ей в глаза.
– Если ты так себя будешь вести, я вынужден буду тебя наказать, а я бы не хотел этого делать.
– Бить меня будешь?
Сведя брови, спросил:
– Ты что, не слышишь меня? Я сказал, что не хочу наказывать тебя. Это ты пропустила мимо ушей?
– Ты сказал, что будешь наказывать, – упорствовала упрямая дочь своего отца.
– Альмаса, я хотел, чтобы мы с тобой сблизились.
– А я не хочу… только ради своей семьи я здесь, иначе давно уже сбежала!
– Ты думаешь от меня можно сбежать?
– Зачем тебе я? Ведь есть столько девушек, которые тебя полюбят.
– Хочу, чтобы любила ты…
– Но я не буду… я не смогу…
– Не говори того, о чём не имеешь понятия. Подари мне один поцелуй.
– Нет…
– Всего один… открой ротик, я тебе покажу, как может взаимный поцелуй сблизить, – она сделала с точностью да наоборот, сжав свой красивый рот.
– Алмаз мой… – рисуя круги на её губах, водя по ним большим пальцем, почти шёпотом говорю ей, притянув за талию к себе. – Всего один поцелуй… расслабь ротик, давай… покажи мне свой язычок, – я почувствовал, как под моим пальцем напряжение понемногу спадает.
– Открой ротик, и закрой глазки… один поцелуй, если захочешь, после можем уехать, – её губы приоткрылись, а глаза прикрылись. Я чуть не рыкнул от удовольствия, медленно облизнул языком чувственный рот, просовывая в него свой большой язык. Целовать её – одно удовольствие, мне показалось на мгновение, что она ответила на поцелуй, соприкоснувшись кончиком своего языка с моим, это был какой-то миг… сжимаю крепко в своих объятиях и в то же время очень бережно держу. Как же трудно оторваться от неё, я так долго ждал свой Алмаз, но моя цель не напугать её, а растопить лёд между нами, поэтому я нехотя освободил её рот. Посмотрел на её прикрытые глаза и проследил, как по височной стороне скатилась одинокая слеза.
Не открывая глаз, она произнесла севшим голосом:
– Хочу домой.
Я вздохнул, выпуская её из своих объятий, сказал:
– Тогда едем домой. Жаль, что ты не увидела красоту храма Какэдзукури-но-Мидо.
