*Эдара – управляющая. (прим. автора).
16. 14 глава Адам.
Она спускалась по лестнице гордой походкой. Плакала… вижу даже отсюда, глаза покрасневшие. Значит, узнала, но это и к лучшему.
– Тебе очень идёт сиреневый цвет, – подняла на меня свои безумно красивые глаза и спросила:
– И когда же ты мне собирался рассказать?
– Пока не понимаю, о чём речь.
– Всё ты прекрасно понимаешь, я говорю и Никахе. Когда наше бракосочетание прошло?
– А… ты об этом… ну… – я посмотрел на наручные часы и произнёс:
– Вот, уже как час назад, ты стала моей женой. Хотели провести обряд в Москве, но нам помешали некоторые обстоятельства. Никах состоялся сегодняшним утром в Минидине*. И да… твои родители в курсе.
Она очень стойко выслушала, хотя ей давалось с трудом, только на слове родители у неё мелькнула эмоция на лице.
– Понятно… теперь ты меня запрёшь в этом доме, и меня ждёт участь, как и многих женщин, живущих в нашей стране?
– Я не собираюсь тебя закрывать, – сделал пару шагов, приблизился к ней. Заправил за маленькое ушко волосы, приподнял пальцами за подбородок и заглянул ей в глаза. – Ты так оберегала свою свободу, что наделала глупостей… заигралась, Альмаса. Услышь меня, ты – моя жена. Всё, хватит бороться.
– Если мне и суждено было выйти замуж… даже если я и против, то почему же таким способом я хотела свадьбу красивую, как у мамы с папой, неужели вот так надо было… – она сникла, словно маленький ребёнок, обиженно надувший щёки.
– Я хотел тебе подарить красивую свадьбу и не только её, Альмаса.
– И что же тогда не сделал? – с укором посмотрела на меня.
– Ты и сама прекрасно знаешь. Твоё поведение не достойно принцессы, я не стану тебя поощрять после всего.
– Я голодная, – вдруг сказала она, и это было похоже на бегство от ответа. Очень похоже на неё, вновь покраснела и отвела глаза, только бы не встречаться с моими. Тяжело вздохнул, нахмурив брови. Я всё ещё хочу взять её лаской, но моё терпение не безгранично…
– Ну идём, – сказал коротко.
Нам накрыли в шатре, что был расположен на территории дворца. Она ела свой овощной салат с отварными яйцами. Покончив со своим завтраком, наполнил стеклянный стаканчик горячим, мятным чаем из продолговатого чайника. Смакуя ароматный напиток, любовался ей: её волосы, как и глаза – индивидуальны, им можно посвящать строки – вот так и рождаются стихи и мелодии, глядя на женскую красоту, поэты и композиторы черпали вдохновение. Ничто так не вдохновляет, как чувства к любимой женщине… Правда, некоторые из них с иголками. Я следил за каждым движением Алмаза, пока она не перешла к своему напитку, кофе с молоком. Понимаю, сейчас мой Алмаз не замечает, что я ловлю даже её еле заметную мимику, она погружена в себя из-за последних событий и не видит моего одержимого взгляда в её сторону.
– Ты закончила? – спросил, после того, как Маса опустила в блюдце опустевшую чашку.
– Эм… да.
– Хорошо. Пойдём, прогуляемся.
– Куда?
– Давай руку, я покажу, – протянул свою ладонь. Отведя взгляд в сторону, робко вложила ладонь, и я сомкнул на ней свои цепкие пальцы. – На моей территории замечательный сад, это, конечно, не «Японский сад», где мы были вчера, но тоже весьма недурен, – Маса молчала и слушала. Думаю, внутри себя она боится меня.
Пройдя через длинный коридор, который соединял дворец с садом мы вышли прямиком к нему. Пошли по вымощенному камню прогулочным шагом, рассматривая красоту декоративных растений.
