Утомилась моя девочка.
Улыбаюсь, чувствуя, как меня всего распирает от гордости. За себя самого. И пускай это глупо, но, блин, я был у нее первым. И только я научил ее всему. И только со мной она ночами кричит от удовольствия.
Перед глазами вновь всплывает все, что мы творили.
Каждый ее взгляд.
Вздох.
Тихий шепот на ухо.
Признания в любви.
Сплетенные руки.
Сплетенные тела.
Завожусь мгновенно и разрываюсь между желанием ее разбудить и дать ей выспаться. Здравый смысл берет верх. Поэтому резко откидываю простынь в сторону и встаю. Бросаю еще один взгляд на жену и понимаю, что если сейчас не покину спальню, сна ей сегодня не видать. Но убедив себя, что впереди у нас еще вся жизнь, чтобы насладиться друг другом, быстро покидаю комнату.
Иду на кухню и ставлю чайник. Заглядываю в холодильник, но только для того, чтобы убедиться в том, что там “мышь повесилась”. В этом доме никто не жил последние восемь месяцев. С тех пор как моего отца не стало. И честно говоря, я не очень хотел везти сюда свою жену. Но выбора особо у меня не было.
Через пару недель будет оглашено завещание. И все имущество отца, включая этот дом, перейдем ко мне. И как только это случится, то я сразу же планирую выставить его на продажу.
Закрываю холодильник и решаю заказать доставку. Жрать хочется так сильно, словно я всю неделю голодал. Уверен, что, когда Принцесса проснется, у нее будет такое же чувство. Усмехаюсь и залезаю в инсту, чтобы найти телефон доставки.
Через двадцать минут все уже было сделано. Наливаю себе кофе, и пока он остывает, топаю в душ. После снова захожу в нашу спальню. Оля продолжает все так же мирно спать, посапывая в подушку. Простынь немного сбилась в сторону, открывая моему взору ее спину. Гладкую нежную кожу, к которой так и хочется прикоснуться.
Что я и собираюсь сделать.
Просто смотреть на нее и не трогать, больше не в моих силах. Наклоняюсь и целую ее в шею, чуть прикусывая кожу. Оля вздрагивает и тихо постанывает. Тянется и оборачивается ко мне. Ее глаза открываются и сонный взор практически сразу находит мое лицо.
Улыбается.
— Доброе утро, жена. - тихо говорю, наклоняясь еще ниже, чтобы поцеловать.
— Доброе утро, муж. - ее руки обнимают меня за шею, а наши губы соприкасаются.
Целую ее медленно, не спеша, с удовольствием исследуя ее уста. Сладкая. И пахнет так же. Сладко, с легким ароматом розы.
Прижимаю ее к себе и ложусь рядом, откидывая в сторону простынь и полностью открывая ее для себя. Мои глаза жадно пробегают вдоль ее тела, запоминая каждую частичку. А затем возвращаются к ее лицу и ловят ее взгляд. Оля смущается, заливаясь краской.
За последние два месяца она так и не привыкла к тому, как я на нее реагирую. И каждый раз стоит мне только к ней прикоснуться, как она мило краснеет. Но это не мешает ей открываться для меня, позволяя мне уверенно вести ее к наслаждению.
— Я тебя люблю.
Говорю и снова накрываю ее губы своими. И в ту же секунду наше уединение нарушает звук разбившегося стекла. Резко отрываюсь от жены и оборачиваюсь. И в этот же момент к моим ногам приземляется камень, обернутый в бумагу. Поднимаю голову и глазами нахожу разбитое окно, через которое он к нам попал.
— Что это такое? - тихо спрашивает Оля, садясь в постели.
Ничего не отвечаю. Наклоняюсь и поднимаю камень. Разворачиваю бумагу и быстро пробегаюсь не ней глазами.
Протягиваю записку Принцессе, а сам иду к окну, надеясь увидеть “почтальона”. Но как я и предполагал, там никого не оказалось. Снова смотрю на Олю и вижу, как она побледнела, а руки ее дрожат.
