– А ты вообще ничего не помнишь, что ли? Хоть помнишь, кто ты?
– Вообще ничего не помню, – мрачно ответил я.
– Охренеть…
– Тебя как зовут? И кем ты мне приходишься? Начни с этого.
– Акке я, брат твой сводный. А ты – Аксель. Твой отец и моя мать поженились два года назад.
– А моя мать где?
– Померла от болезни, когда ты еще мелким был, – все тем же растерянным тоном ответил Акке, видимо, все еще не переварив информацию о моей амнезии.
– Дальше, – поторопил я его. М-да, с этим парнишей трудновато вести диалог.
– Даже не знаю, с чего начать… да вот отправили нас с тобой и слугу еще на задание… ну, в катере, помнишь?
– Да не помню я ничего, – сказал я, давя в себе желание обматерить новоиспеченного братца. – Куда слуга делся?
– Утонул или разорвало на части, откуда мне знать… Такой взрыв был мощный, я чуть в штаны не наложил. Точнее, сначала был взрыв поскромнее, после чего я и сиганул за борт. Ты уж прости, тебя спасать времени не было. Я успел отплыть от катера на десяток метров, когда случился второй взрыв. Я был уверен, что вы со слугой погибли. И просто чудо, что ты умудрился выжить после такого, брат…
Я слушал его, нахмурившись. Значит, после первого взрыва, который вреда Акке не причинил, он мог попытаться помочь своему брату и слуге, но предпочел попросту бросить их. Хорош братишка, нечего сказать! Впрочем, какая мне разница? Он бросил не меня, а своего брата, за которого теперь меня почему-то принимают… Безумие какое-то!
– Рассказывай про задание подробнее. Почему нас на него послали?
– Ну дак… ты ж совершеннолетним стал, а дар не пробудился… вот и запрягли в семейное дело…
– Совершеннолетним? – Внутри меня шевельнулось очень нехорошее предчувствие. – А во сколько тут наступает совершеннолетие?
– Дааа, брат, ну и стукнулся же ты головой, – с жалостью глянул на меня Акке. – В восемнадцать.
Мне стало очень, очень нехорошо. Но за годы своей настоящей жизни я научился не только изготавливать ценные зелья, но и почти в совершенстве владеть эмоциями, поэтому сейчас я изо всех сил постарался сделать так, чтобы ни один мускул на моем лице не дрогнул.
– Эй, ты чего так побледнел, брат? – вскочил Акке.
– Порядок, сядь, – велел я.
Поднял здоровую руку и осмотрел. На берегу реки было как-то не до того, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Когда ты только уплыл, причем буквально, из лап смерти, как-то все остальные вопросы отходят на периферию сознания. А сейчас я с удивлением разглядывал свою довольно тощую бледную руку с длинными, изящными, как у пианиста, пальцами. Нет, это не моя рука. Точнее, она могла бы быть моей – лет двадцать назад.
Я поднял взгляд и уперся им в зеркало, занимавшее часть стены рядом со шкафом. С трудом поднялся и побрел к нему.
– Брат, ты бы аккуратнее, а то ведь…
– Порядок, – оборвал я Акке.
Я стоял перед большим зеркалом, отражавшим меня в полный рост, и прилагал массу усилий для того, чтобы не разодрать глотку воплем бешенства, граничащего с ужасом. Нет, я не увидел в отражении незнакомца – это был все тот же я. Я – приблизительно двадцать лет назад.
* * *
Итак, пришла пора хотя бы кратко резюмировать весь тот безумный абсурд, в который я, величайший из алхимиков своего родного, но теперь бывшего королевства, умудрился вляпаться. По самые уши. И, похоже, что навсегда.
Для начала – кто я на самом деле? Меня зовут Акрам. Мне сорок два года. Всю свою жизнь я прожил в королевстве Джамалон… только в другом мире. Я был очень сильно одаренным магом. Лучшим алхимиком государства. Помимо способности к алхимии, у меня были и другие силы. Серьезные силы, которые помогли мне, безземельному, незнатному человеку из низов подняться почти на самую вершину социальной лестницы. Я стал приближенным самого короля. Стал его правой рукой. Стал ядом его правосудия. Нет, не палачом. Палач просто отрубал головы да работал на виселице. Я же убирал с пути своего господина тех, кто посмел угрожать твердости и непоколебимости его власти. И лишь от последнего врага – мятежника-узурпатора – не сумел я уберечь того, кому служил.
