Из этих не весёлых мыслей меня вырвал голос Льва Борисовича.
– Георгий, дойдём-ко со мной!
Шеф вручил мне не большую коробку, сам взял какой-то прибор и мы направились на середину острова.
– Вот Георгий, здесь мы с тобой и расположимся.
– А чем там было плохо?
– Сейчас мы стоим ровно посередине газового цилиндра, а в ста метрах над нами находится интересующий меня субъект.
Я так резко задрал голову вверх, что чуть было, не кувыркнулся назад.
– Знаете Лев Борисович, чем всё это заканчивается в фантастических фильмах ужасов? Сейчас из ниоткуда выпрыгнет нечто и всё, нам конец.
– Завязывал бы ты Георгий, с такими фильмами да книгами. В этом мире самые опасные чудовища это мы. Всё плохое, что было и что будет, всегда связанно с людьми.
– Ну, знаете, всё-таки иногда приятно думать, что есть кто-то и похуже нас.
– И чего же ты тогда боишься?
– Так что в коробке-то, Лев Борисович?
– Надеюсь то, что поможет нам понять, как исправить причинённый вред, или тебе по-нашему объяснить?
– Да не, так в самый раз.
Больше вопросов я задавать не стал, только вверх всё равно поглядывал, мало ли что. А вскоре Шефу кто-то позвонил, и его глаза заблестели огоньком азарта.
– Всё-таки Георгий мы не одни.
– Ну, так-то сразу было ясно – махнул я в сторону наших.
Шеф улыбнулся, наверное, впервые за несколько месяцев, искренней улыбкой, и сказал.
– Идём.
Подойдя к нашим, Лев Борисович собрал всех вокруг себя и объявил, что вчерашние помехи вовсе не помехи, а сигнал, отправная точка которого находиться вне подпространственного цилиндра.
– С нами кто-то здоровается? – зачем-то спросил я.
– Возможно, очень даже возможно.
После этих слов лица нашей команды разделились на три группы. У учёных загорелись глаза, и засеяла улыбка, сотрудники ФСБ все как один нахмурились. Ну а своё лицо описать не могу, я просто был в шоке. Первым нарушил тишину полковник Соболев.
– Лев Борисович, скажите, это как-то может помочь нам с нашей главной проблемой, восстановить межпространственный слой?
– Об этом ещё рано говорить, но вполне возможно и такое. Если не сумеем найти решение здесь, возможно найдём его там.
– Что ж, тогда будем искать.
– Да неужели!? – хотел сказать я, но меня перебили.
– Лев Борисович, с Лосяшем что-то происходит, он стал неуправляем – практически прокричал помощник Шефа, Аркадий Степанович с недавно приобретённым позывным – «Вредный».
После чего, мы все, ломанулись к монитору. Зонд действительно вёл себя не по-человечески, на команды не отзывался, вредничал, летал вокруг непонятного субъекта, замирал и даже отключался. После чего, начал передавать уйму данных. Лев Борисович даже боялся, что памяти в компьютерах и носителях не хватит, и часть их мы потеряем. Но непонятный субъект, наверное, успел изучить наши возможности. И остановил поток ровно тогда, когда память была забита под завязку. Причём не только на компьютерах и носителях, но и на всех наших телефонах. О чём, кстати говоря, мы узнали по полученным СМС, где русским языком было сказано.
– Начинайте работать, этого вам хватит.
– Жутковато как-то – произнес я вслух, сам того не ожидая.
Хотя сотрудники ФСБ меня поддержали, а вот нашим учёным было уже не до нас. Они уткнулись в свои мониторы да телефоны, а вскоре забрали и наши. После чего вернули оба зонда и начали собираться на базу (так наш отдел прозвали сотрудники ФСБ, хотя мне нравиться). Уже на базе мне вернули мой абсолютно пустой телефон, что меня очень огорчило. Ведь в нём хранилась половина моей жизни, правда Татьяна Александровна меня по-своему утешила.
