Ксюша уже немного пришла в себя и все с большим изумлением слушала свою визави, которая совсем разошлась и уже не могла усидеть на месте, бегая по комнате по ту сторону стекла.
– Но…
– Вот что ты сейчас-то мямлишь? – в праведном гневе повернулась к ней Есения. – Хочешь чего спросить, так спрашивай прямо. А то вон сейчас твоя дочурка погремушку догрызет, да скандал устроит, тут уж не до разговоров будет.
Ксения бросила нервный взгляд на дочь и поняла, что собеседница права. Еще минут пять, и все, Оксанке станет скучно, и она начнет громко требовать материнского внимания.
– Хорошо, – собрав всю твердость, на которую способна, девушка решилась задать самый главный вопрос, – кто ты такая?
– Сейчас кратко расскажу. Подробности потом. Одна из твоих прапра…бабушек по женской линии смогла сделать так, что я очутилась в этом зеркале и могла с ее прямыми потомками общаться, когда у меня напрямую помощи попросят либо совета, вот как ты сейчас.
– И ты правда мне помогать будешь? – недоверчиво поинтересовалась Ксения.
– Как будто у меня выбор есть? – фыркнула Есения, и девушка почему-то ей в этом случае сразу поверила.
Столь увлекательную беседу прервало негромкое хныканье, которое, как знала молодая мама, через пару минут перейдет в рев, если ничего не предпринять.
– Будет время, просто позовешь. Имя запомнила? – быстро проговорила собеседница, так же с тревогой наблюдая, как лицо девочки в манеже начинает краснеть, а хныканье переходит уже в полноценный плач.
– Конечно, – уже вскакивая со стула и спеша к манежу, выкрикнула Ксения.
Подняв дочку на руки, она вновь обернулась к зеркалу, но ничего таинственного там уже не увидела. Обычное отражение обычной растрепанной мамашки, державшей на руках успокаивающегося ребенка.
День понесся вперед, заполненный бесконечными заботами и суетой – приготовить, накормить, погулять, постирать, протереть пол и дальше по кругу. Оксанка по-прежнему куксилась, даже на улице скандал закатила, хотя обычно во время прогулки спала крепко.
Сергей, как и опасалась Ксюша, и не подумал прийти пораньше. А увидев с порога недовольное лицо жены, скривил губы и воспользовался безотказным приемом «лучший способ защиты – это нападение»:
– Что, опять ничего не успела? Снова яичницей или пельменями предлагаешь голодному мужу перебиться? Вот мне интересно, чем ты целый день тут занимаешься, пока я на нас впахиваю?
Не дожидаясь ответа, парень с досадой отшвырнул ботинки и пошел на кухню. Ксюша вздрогнула, услышав, как громко хлопнула дверца холодильника. Спорить и что-то доказывать сил не было, да и дочка вновь начала хныкать и вертеться на руках. Успокоить ее удалось не скоро, и когда Ксюша зашла в их с мужем комнату, тот уже крепко спал. Девушка прилегла рядом, но, несмотря на сильную усталость, сон не шел. Проворочавшись минут двадцать, она встала и направилась к старинному зеркалу, к которому ее почему-то тянуло, словно магнитом.
Опасливо покосившись на похрапывающего Сергея, она присела на пуфик, стоявший перед столиком, к которому крепилось зеркало, и тихонько позвала:
– Есения…
Неуловимое движение, и Ксюша поняла, что на нее смотрит уже не ее отражение, а та, кого она решилась снова позвать.
– Что, осмелилась все-таки, – насмешливо произнесла она, – может, ты и не так безнадежна, как кажется. А так и не скажешь, – Есения презрительно фыркнула и продолжила, – наблюдала я сегодня за тобой. Ну вот что ты за дура такая? Разве с мужиком так обращаются? Или это план такой, чтобы он тебя бросил скорее?
