– А сам-то ты по жизни кто?
– В смысле? – притворился деревянным по пояс «жених».
– Работаешь, говорю, кем?
– А это… на стройке прорабом!
– Да ты что! А не гонишь? Я думала, клоуном в цирке выступаешь!
– Ты чё?! – с выражением крайней обиды уставился на нее спутник. – Да я это, заслуженный строитель России и вообще!..
– Заслуженный? – задумчиво протянула Женька. – А по-моему, еще не заслужил громкого звания! Тебе сколько лет, строитель?
– Двадцать пять!
– И сколько ты домов построил?
– Ну, это, – ковыряя пальцем свободной руки в носу и делая вид, что вспоминает, принялся перечислять Александр, – у тетки двоюродной в деревне дом подняли. Причем, эта, недорого взяли! Пару пузырей всего, ну и жратвы, понятное дело, на весь коллектив. Ну, тута совестно зарываться, родственница все-таки. Потом в соседнем селе сарай справили…
– А где ты живешь, деятель? Я-то думала, ты городской!
– Так и есть! Просто летом, эта, выгоднее по деревням мотаться, чем в городе торчать, потому что самый сезон!
– Значит, так и запишем: шабашник!
– Почему ж шабашник-то? Я ж говорю: прораб!
Женька только фыркнула в ответ. Ну да, сказки венского леса! Пусть кому другому лапшу на уши вешает! Руки у этого «строителя» нежные, без всякого намека на мозоли, это она уже успела заметить. Если он чего в своей жизни и построил, так это максимум клетку для любимого хомячка. Да и говорит парень неестественно, чувствуется, что все «эта» и «тута» ему лично поперек глотки стоят. Но делать нечего: приказано поддерживать имидж туповатого работяги, вот он вовсю и старается. Только пока что-то не очень-то получается.
– А ты сама кто? – заинтересовался Александр «невестой».
– А я простая российская безработная. И, как истинная безработная, имею высшее образование и невыносимую тягу замуж, – предельно серьезно сообщила ему Женька.
– Замуж – это правильно! Я вот тоже решил семью создать, сколько можно в бобылях мыкаться! Опять же – детишки там, пятое-десятое…
– И как ребеночка назовем? – ляпнула Женька пришедшую на ум фразу из старого анекдота.
Александр сделал вид, что закашлялся. Женька дипломатично выждала некоторое время, а затем без всяких церемоний от всей души огрела Александра по спине. Кашель мигом стих.
– А ты это, юморная! – сообщил «жених», пытаясь незаметно отереть выступившие на глазах слезы.
– Уж какой мама родила! Ну, так на чем мы остановились? Ах да, дети…
С самого начала все пошло не так, как планировалось. Прячась за деревьями, Сашка некоторое время разглядывал «невесту», накручивая в душе классовую ненависть к этой нахалке, готовой ради денег пожертвовать собственным честным именем. Как назло, девушка выглядела сейчас на все сто, и в Сашкиной душе, помимо злости, поднималось и крепло совершенно иное чувство, не имевшее никакого отношения к полученному им заданию. Пришлось волевым усилием брать себя в руки и гнать посторонние мысли из головы.
После условленной фразы Альбины он вышел из-за дерева, некоторое время постоял, чтобы невеста получила возможность разглядеть его во всей красе, и только потом двинулся навстречу, размахивая букетом. После того как букет был зверски истоптан и вручен по назначению, Сашка бегло оглядел лицо «невесты». М-да, и вправду симпатичная. Правда, какая-то глянцевая, будто модель из модного журнала. Но все равно красивая. И что самое прискорбное – невозмутимая, как старый индейский вождь! А ведь фишка с букетом однозначно должна была на нее подействовать! По крайней мере девяносто девять процентов лично знакомых Сашке девушек после такой эскапады должны были надавать ему букетом по морде. А эта сделала вид, что все в полном порядке! Видать, когда на кону такая сумма, ей совершенно безразлично, что происходит вокруг!
