– Вот щучка! А шкурка не облезет от такой жадности? Впрочем, с другой стороны, время сейчас такое. Не подмажешь – не подъедешь. А пятьсот тысяч лучше, чем ничего. Уже придумала, в чем завтра поедешь? Не вздумай джинсы напялить, тебя, голодранку, тогда и на порог студии не пустят! Платье и только платье!..
– Мать, тормози! А кто тебе сказал, что я на это соглашусь? Ты хоть представляешь, что мне, да и тебе с Антошкой придется в итоге вынести за этот месяц? Нас будут как букашек под микроскопом изучать! А потом тысячи праведников-телезрителей с превеликим удовольствием начнут нас тыкать носом в то, что мы ради денег опустились до уровня базарного быдла! И как ты соседям после этого в глаза смотреть сможешь?
– А мне начхать на соседей. Завидно – пусть завидуют молча! – парировала мать. – А в квартире давно пора ремонт сделать. Да и Антошке гардеробчик обновить, парень же не по дням, а по часам растет! Впрочем, тебе ведь на это наплевать, ты только о себе и думаешь! «Ах, на меня по телевизору всякие придурки пялиться будут!» Какие нежности! А ты гордость-то подальше спрячь, зубы стисни – и терпи! Пятьсот тысяч – это же… это же… Мне за эти деньги больше четырех лет пахать придется! А тут всего лишь месяц!
– Но тебе ведь тоже сниматься придется! И Антошке тоже! Ладно ты меня ни в грош не ценишь, но сама подумай: вам-то каково придется? И учти: вы должны будете вести себя так, будто ни о чем не догадываетесь! Иначе не видать выигрыша, как своих ушей!
– Ой, да ладно тебе! Нашла сложности на пустом месте. Надо будет – так сыграем! Я, между прочим, в юности в театральный кружок ходила, так что не бойся, справлюсь! Да и Антошка у нас – тот еще прохиндей растет! Так этим телевизионщикам голову заморочит, что только держись! Верно, Тоха?
Антошка дипломатично потупил взгляд.
– А можно я все-таки сама буду решать, как мне поступить, а? – не выдержала Женька. – Не нравится мне эта идея, хоть ты тресни! Ты ж сама, когда все эти реалити-шоу смотрела, ругалась страшно: мол, до чего люди в своем бесстыдстве доходят, уже любовью перед камерами занимаются и скандалы на всю страну закатывают! А если мне придется сделать то же самое – что тогда?
– А тебе не привыкать! – со значением сказала мать.
Женька сверкнула глазами и потянулась к злополучной газете, намереваясь изодрать ее в клочья и тем самым поставить точку в этом неприятном разговоре, но мать оказалась проворнее.
– Э, куда это ты тянешься? Нет уж, до завтрашнего утра пусть это у меня побудет, для надежности. И учти: если не согласишься на Альбинкино предложение, я тебе этого вовек не прощу! Слышишь?!
Женька, ничего не ответив, выскочила из кухни и заперлась в ванной комнате. От незаслуженной обиды ее всю трясло. Надо же, до чего мать докатилась: взяла и при Антошке ее чуть ли не шлюхой обозвала! «Тебе не привыкать!» Все никак не может ей забыть ту раннюю и в общем-то случайную беременность. Теперь считает, что дочь у нее распутница, каких поискать!
Ух, как же мать на нее орала, когда поняла, что происходит! Схватила за руку, поволокла к знакомому врачу. Хорошо хоть дядька нормальный оказался, сказал, что на таких поздних сроках аборт делать – все равно что собственными руками дочку на бездетность обрекать. И ни за что не согласился брать на себя такой грех, хоть мать ему и деньги предлагала, и чуть ли не в ногах у него валялась.
