– Ожидание того, что Руслина упадет и свалится сама в обрыв, было велико, произошло чудо, и камень, на котором она стояла, перестал качаться, воткнулся в землю и стал неподвижен. Она успела на мгновение обрадоваться и воскликнула: «Дядя, мне ничуточки не было страшно!», и тогда мне ничего не оставалось, как… – Сой закашлялся. – Я подошёл к ней ближе, протянул руку – не для того, чтобы помочь ей. Она смотрела на меня с надеждой, в ожидании помощи, но я толкнул ее.
Джек не подумал утешать приятеля, а погрузился в свои мысли. В это время Кривое Колесо охватило волнение, он перевел дыхание и посмотрел на доктора. Юз сильно сжал губы, чтобы не выругаться гневным потоком вырывающихся наружу ругательных слов, и только его раздувающиеся ноздри выдавали внутреннюю злость. Он мечтал, о том, чтобы закрыть свои уши и больше не слушать этот бред. «Какой ужас! Я спасаю людей в операционной, а вот кто-то так просто может убить беззащитного ребёнка. Джек справился с надвигающимися эмоциями и сохранил томный вид и папскую выдержку.
Кривое Колесо наслаждался своим монологом. Выход на сцену в присутствии одного зрителя в лице доктора привнес в спектакль роковое предначертание и невозможность сопереживать герою. Преступник раскаялся в своем порыве, но раскаяние тут же обострило затупившееся тщеславие и превратило его в собственное превосходство. Впереди еще оставалось заключительное действие, картина печальная и последняя.
– Я посмотрел вниз, размозженное тело девочки лежало на камне, который в один миг стал багрового цвета. Я не ожидал такой жестокой выходки со стороны своей пропащей судьбы. Я спустился вниз убедиться в том, что Руслина мертва, но девочка еще подавала признаки жизни. Ее худенькое тельце пульсировало в предсмертной агонии. Я перевернул ее. Рядом лежал острый камень. Я взял его обеими руки – он был очень тяжелый, – занес высоко над головой и стукнул им со всей мочи. В тишине раздался зычный хруст, как будто рядом кто-то переломил сухую ветку о колено, он был такой силы, что заглушил на мгновение шум морского прибоя. Я не смотрел на нее…
Наступила пауза, Кривое Колесо замолчал и вытер рукой с лица слезы. Долгие минуты проходили в молчании, доктор Юз довольствовался тишиной. Через некоторое время Сой продолжил свой рассказ:
– Потрясённый случившимся, я не потерял хладнокровия и на удивление себе действовал решительно и безошибочно. Окровавленное тело я вернул в исходное положение, спустился еще на несколько шагов ближе к воде и смыл кровь с лица и рук. Камень я выбросил в океан, и только лишь потом позвал на помощь людей. Я не буду рассказывать про весь процесс полицейского дознания, скажу только то, что мой брат умер мгновенно от разрыва сердца, как только сообщили ему о смерти дочери. Итак, по мере того, как шло следствие – а оно всё больше превращалось в фарс, – я вживался в образ убитого горем родственника, сокрушаясь своим одиночеством в пустом огромном доме, который мне давно уже не принадлежал. Не успел насладиться наследством. Полицейские ограничились лишь тем, что каждый день задавали мне всё новые вопросы, перед ними маячила радость списать трагедию на несчастный случай в цепочке роковых случайностей и неизбежности судьбы. Пока тянулось следствие, я успел выправить свои финансовые дела и раздал долги. Прошло девять месяцев с того момента, страховая компания выплатила мне страховку. Я продал ферму и стал богат. За день до моего отъезда – а я навсегда намеривался покинуть родные места – под утро мне приснился странный и страшный сон. Об этом я расскажу подробнее.
