Корма уловом наполнялась —
Кальмар разлегся под скамьей,
И нежно щупальца сжимали
Сырые пальчики ее.
Два краба клешней фехтовали
Она – салакой их мирить…
В итоге оба отбывали
В отдельных ведрах карантин.
Так, за девчонкой наблюдая,
Ее заботливой игрой,
Во мне иное открывалось
Чувство, безвестное, волной…
Она отправила кальмара,
И крабы прыгнули в волну…
И смехом звучным наслаждалось
Всё – от небесного ко дну…
Тут мой баркас зашелся смехом —
Подпрыгнул носом и рванул…
И волны, жадные к потехам,
В завивы пенные свернул…
Им любо извиваться телом,
В тугие косы смех вплетать,
Нагие груди в брызгах белых,
В лучах игристых обнажать…
Корма в безумном хороводе
Волны и солнечного дня,
То словно к глубине уходит,
То вверх выносит второпях…
В какой-то миг Она упала
Мне прямо на руки спиной…
Я обнял стан ее лукаво…
И губы встретились со мной.
А сердце так ее забьется!
Птенец из скорлупы стучит…
И скоро, скоро все начнется…
Пробьется чувство из груди.
Ее рука легла на шею
Безумной нежностью пера…
В тот миг отдал бы, что имею,
За трепет, что зажгла искра.
