Я понятия не имела, как это сделать. Но тогда, на дуэли, это получилось случайно.
Выбрать зал не смог. В финальный раунд мы вышли обе. А после дуэли Женя подошла ко мне и предложила сделать совместный спектакль. И познакомила со своим «секундантом» – Анной Крыловой.
Спустя два месяца Женя пропала из моей жизни навсегда. А вот Аня превратилась в моего директора и осталась рядом на самые важные пять лет, когда из всех обломков опыта сложились два слова – поэтический медиатеатр.
ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ. ТАК О ЧЕМ ХОТЕЛ СКАЗАТЬ АВТОР?
С приходом к власти Инстаграма и треш-культуры интерес к чистой поэзии стал увядать.
Проект «Слово за слово» умер вместе с 2013 годом. Мне потребовалось еще полтора года непрерывного хождения по поэтическим солянкам, чтобы понять – больше тут делать нечего.
Каждый новый сборный концерт погибал в середине. Залы редели: если раньше на поэтов ходили сначала читатели, потом друзья поэтов, то теперь кроме них самих концерты слушали только совсем уже залетные зрители. В стабильном эфире держалось всего несколько проектов. Любой новый массово повторял ошибки предыдущих.
Все те же люди выходили все с теми же листами и все так же ужасно исполняли свои тексты.
Нет ничего хуже, чем видеть, как хороший стих гибнет в плохом исполнении, а дурная, но залихватская «История одного презерватива» собирает смешки и аплодисменты.
Но что тогда делать?
Я начала исследовать психологию зрителей и возможности цифрового века. И пытаться измерить пульс явлению «современная поэзия»; пациент жив, мертв или уже музейный экспонат, уважаемый, но бесполезный?
Диагноз вышел таким: жив, но пылен.
Чистая поэзия – камерный вид искусства. Кухонный, под виски с другом. Причально-мостовой, под ночное небо в Крыму. Но не стадионный. В век, когда есть Голливуд, компьютерные игры и соцсети, чистая поэзия больше не сможет собирать десятки тысяч людей. Не потому что стихи стали хуже; просто сознание изменилось.
У человека есть две цели в жизни – продлевать свое время и занимать его. Продление – это спать, есть, размножаться. И работать – чтобы было, где и на что все это делать.
С заниманием времени интереснее: каждый новый век предлагает все больше способов потратить жизненное время. Чем меньше времени тратится на выживание, тем больше времени занимают развлечения.
От наскальной живописи и мычания у костра – к художественным галереям и рок-концертам; от песен менестреля и летописей – до электронных книг и виртуальной реальности. К уже существующим способам занять время постоянно добавляются новые. Эти способы ярче и проще. Их удобнее использовать и быстрее получить. В них иногда даже не надо думать.
Ассортимент порождает возможность выбора. В результате практически в любой сфере формируется принцип ценительства. Субботним вечером один пойдет на винную дегустацию, второй – на техно-диско, третий засядет в шутер, четвертый залипнет в соцсети.
Как много людей проводит субботний вечер за чтением стихов?
Будем честны – немного. Но они есть. Главное свойство поэзии – попадать в тонкие перегородки между бытом и чувством.
Но сознание даже самого преданного любителя поэзии меняется под темпом времени. Вызвать читателя на диалог становится все труднее. Как переместить человека в атмосферу стихотворения, если в мире существуют компьютерные игры?
Только расширить мир стиха.
Помните этот ужасный вопрос из детства – «Что нам хотел сказать автор этим стихотворением?» В школе у тебя нет выбора, что читать и кого считать гением. Ты изучаешь тексты тех, кого пометили в программе.
