– А зять?
– Инженер-технолог на заводе.
– Семья дочери живёт с отцом?
– Сейчас нет. Несколько лет назад Марина Ярославовна купила двухкомнатную квартиру у компании, в которой она работает.
– Откуда деньги?
– Судя по всему, семья расплачивалась за квартиру несколько лет. Вероятно, Полянская, как сотрудник компании, получила скидку.
– Вероятно, – согласилась Мирослава. – Что ты можешь ещё сказать о Марине Ярославовне?
– Собственно, больше ничего о ней выудить из интернета не удалось. Сама она в соцсетях не светится. Информация со страниц дочери Маши.
– По всему выходит, что Марина Ярославовна серьёзная женщина, занятая семьёй и работой.
– Похоже на то, – кивнул Миндаугас.
– Придётся разговаривать с ней.
– Вы уверены, что нам это нужно?
– Нам?
– Да. Я имел в виду наше агентство.
– Не уверена, что это нужно нашему агентству, – улыбнулась Мирослава. – Но я очень хочу с ней познакомиться. Да и узнать о том, не тревожила ли их семью полиция, тоже узнать не помешает.
– Шура же сказал.
– Мало ли что сказал Шура. Насколько я его знаю, он, несмотря на произведённое на него Королёвым впечатление, не преминет познакомиться с членами его семьи, чтобы узнать, чем они дышат. К тому же Стелла Эдуардовна сказала, что она заставила мужа в своё время уволить зятя Королёва. И я просто уверена, что и полицию она проинформировала об этом факте.
– И вы думаете, что полиция могла заподозрить Полянского в том, что он затаил обиду на Тавиденкова и через столько лет устроил животную бойню.
– Я не знаю, в чём и кого могла заподозрить полиция. Ты же видишь, что Шура не особо делится информацией.
– Он и так на этот раз, как мне кажется, сказал нам немало.
– Возможно. Но я должна играть на опережение.
Морису только и оставалось, что снова пожать плечами. Единственное, что он сказал через некоторое время:
– Разрешите вам напомнить, что завтра воскресенье.
– Вот и чудесно! – обрадовалась Мирослава. – Марина Ярославовна, скорее всего, будет дома.
– Они могут с семьёй уехать на дачу, если у них такая имеется.
– Точно! А разве в соцсетях об этом не написано?
– Нет, – покачал головой Миндаугас.
– Значит, дачи, скорее всего, нет, – заключила Мирослава.
– Возможен ещё один вариант, – проговорил Морис.
– Какой?
– Маша не любит дачу и поэтому ничего не написала о ней на своих страницах.
– А по-моему, девочка в любом случае должна была где-нибудь о ней обмолвиться.
– Может быть, вы и правы.
– Да что тут гадать, – сказала Мирослава. – Я позвоню сегодня Полянской и попрошу её о встрече. Надеюсь, ты выудил из пучин интернета номер её мобильника?
– Обижаете, – и он придвинул к ней листок.
– Ты просто бесценный сотрудник!
– Это намёк на то, что я могу попросить прибавку к жалованью? – пошутил он.
– Перебьёшься.
– Чего же следовало ожидать от вас, кроме сладких слов.
– Доброе слово и кошке приятно, – нравоучительно произнесла Мирослава.
– Но я же не кошка!
– Конечно, нет. Ты же мальчик.
Морис рассмеялся и спросил:
– Чем я займусь завтра?
– Чем хочешь.
– Что ж, пока у нас нет никакого расследования, не считая любительского, – в его глазах запрыгали дерзкие искорки, – я займусь завтра садом и наберу яблок для варки варенья и приготовления начинки для пирогов на зиму.
– Шура непременно оценит твои труды, – подмигнула ему Мирослава.
– Надеюсь, что и вы тоже оцените, – ответил он без тени улыбки.
– И я тоже, – согласилась Мирослава, подхватила на руки кота и ушла наверх, в свою комнату.
