– Понял. Кофейня «Брю» и твой подъезд… Ты в опасности?
– Я в порядке. Просто охочусь на монстров. – В своем тоне я улавливаю резкость, которой он не заслуживает. – Извини, Чак. Я правда в порядке, – повторяю, опустив голос на ступеньку ниже своих нервов. – Спасибо, что поинтересовался. Говорю сжато просто потому, что ситуация очень… чувствительная.
– Хорошо, ладно. Я здесь. Занимаюсь.
– Спасибо, Чак. Шоколада нам обоим теперь полагается тонна. Ну все, мне пора.
Я отключаюсь и набираю номер моей жилищной конторы.
Трубку берет Табита, менеджер с незапамятных времен, и со своей знаменитой гнусавинкой нараспев тянет:
– Меня зовут Табита. Чем могу помочь?
– Табита, это Саманта Джаз. Та, которая детектив. Мне нужны записи камер со всех углов дома и внутри него за прошлую ночь. Лучше, если вообще со всех ближних домов. Прямо сейчас, без проволочек.
– Гм. Мне… Надо будет, наверное, выяснить насчет разрешения…
– Речь идет о безопасности жильцов. Помогите мне их защитить.
– О боже… Да. – Судя по голосу, ее пробирает волнение. – Да-да, я, конечно же, их дам. Только один быстрый звонок. Когда вам все это нужно?
– Сейчас, – повторяю я. – Я заеду в течение часа и заберу их.
– Так быстро? Я не…
– Договорите, когда я приеду.
Я вешаю трубку, и мне не остается другого выбора, кроме как снова обыскать свою квартиру. После того, что я только что узнала, не обыскать ее я не могу. При этом ненавижу себя за то, что Поэт так властно контролирует меня и мои действия – прямо сейчас, в эти минуты. Это нужно пресечь. Он хочет поиграть. Что ж, давай поиграем, но это должна быть моя игра, на моих условиях. Он не контролирует происходящее.
Его контролирую я.
Даже после того как подтверждается, что Поэта в моей квартире не было, я чувствую, как его зло незримо давит вокруг меня на стены, подвергая их разрушению.
Направляюсь в ванную, где кладу на раковину оружие и значок. Оружие мне для того, чтобы защитить себя. Значок должен напоминать, что убивать его не нужно, если его можно арестовать. В душевой кабине я разворачиваюсь и передумываю. Иду обратно и засовываю значок в ящик стола. Если преследователь войдет в мой дом, я его убью не понарошку.
От этой мысли мне легчает. Я торопливо принимаю душ, стремясь поскорей приступить к работе. Вскоре я уже перед зеркалом, одетая в брючки (сегодня черные), в паре с подходящим блейзером и розовой шелковой блузкой. Розовый цвет выбран неспроста. Я тянусь к волосам, чтобы увязать их на затылке, но, подумав, опускаю их на плечи. Я хочу, чтобы меня недооценивали, потому что сегодня я женщина. «Ну пожалуйста. Недооцените меня». Для кого-то это станет ошибкой.
На грудь я цепляю свой значок, а на бедро – табельное оружие, которое, в отличие от отца, никогда меня не подводило.
В нетерпении поскорее сделать то, что нужно, и ехать в кампус, я спешу в спальню и, плюхнувшись там на прикроватный пуфик, открываю свой «Макбук». Свежим взглядом быстро пробегаю материал, подготовленный накануне для Уэйда, и нажимаю «отправить» (вот бы хорошо поскорей получить от него обещанный отчет).
Я как раз вешаю на плечо сумку с документами, когда в дверь раздается стук. Наверное, Табита решила опередить меня. Я торопливо спускаюсь из спальни и иду через жилую зону.
Мне хотя и не верится, что Поэт стал бы стучать в дверь и ждать приглашения, но осторожность не помешает. Напряженной походкой и с оружием наготове я приближаюсь к двери и спрашиваю:
