Я развернула его и прочла: «Папа сказал, что я могу взять кого-нибудь с собой на Землю на каникулы. Волкова, полетели!».
Земля! Шесть с половиной световых лет от Кенгено. С точки зрения межзвёздных перелётов – не так уж и далеко, но перед каждым путешественником неизменно вставал выбор – либо ты тратишь несколько лет в камере криосна, и за эти годы может случиться что угодно – война, эпидемия, смерть близкого человека… Каково это – отправиться в двадцатилетнюю поездку на каникулы? И что скажут мама с папой? Мне сложно было представить такое, ведь я прожила намного меньше… Либо ты тратишь баснословную сумму на коммерческий гиперпространственный прыжок в лайнере, и тогда время путешествия сокращалось до часов. Утешало лишь то, что обратный перелёт в родную систему обходился во много раз дешевле. Наверное, на Земле не очень-то хотели видеть пришлых с других планет Сектора, зато улететь к чёрту на куличики было проще простого. Но такую роскошь могли себе позволить только очень состоятельные люди. Руперта я знала давно – его родители были побогаче моих, но чтобы настолько…
Снаружи, за стеклом резко громыхнул жестяной подоконник, вздёрнутый порывом ветра. Я вздрогнула от неожиданности и выглянула в окно – ветви векового древа трепались на ветру, а сам дуб довольно заметно качало из стороны в сторону. По школьному двору неслись клубы пыли. Слева, из-за угла школы наползала чёрная зловещая туча, закрывая собой бело-синее небо. Отсюда, из-за стекла, я видела, как на фоне этой тучи мелькали молниеносные кляксы птиц – все они летели по ветру. Казалось, они спасаются бегством от тёмной громады, постепенно растекавшейся по синеве. Вот уже желтоватый Луман скрылся в черноте, нырнул в неё, словно в прорубь, и мир мгновенно погрузился в полумрак.
В окно теперь таращилась не только я. Мои одноклассники молча и встревоженно всматривались сквозь стекло в недобрую хмарь.
– Дети, я, конечно, понимаю, что всё это очень красиво и завораживающе. – Мария Семёновна постучала указкой по столу. – Я бы сказала даже, что погода за окном под стать теме нашего урока. Нам осталось разобрать «Сказку о живой царевне и о семи богатырях». Айрин, скажи нам, как королевич обращался к Ветру?
– Ветер, ветер, ты могуч! – с чувством продекламировала отличница Айрин. – Ты гоняешь стаи туч!
– Совершенно верно! Давайте вернемся к разбору. Откройте учебник на странице сто девять. Лиза, расскажи нам, какова мораль этой сказки?
– Мораль, – протянула я, с трудом отрывая взгляд от окна. – Как и у любой сказки Пушкина, мораль в том, что доброта и честность всегда побеждают зло.
– Верно, – кивнула учительница. – А ещё?
– А ещё в том, что на пути к цели нельзя сдаваться. Нужно всегда идти вперёд, что бы ни случилось, и…
Я не успела договорить – резко, без стука распахнулась дверь. На пороге класса стоял директор школы Борис Иванович.
– Мария Семёновна, выйдите пожалуйста на минутку, нам нужно переговорить, – сказал он и скрылся в коридоре.
Мои одноклассники проводили учительницу недоумёнными взглядами, и когда дверь за ней закрылась, принялись тревожно перешёптываться. Поглядывая в окошко, Захар вслух вспомнил научно-популярные передачи про стихийные бедствия – смерчи, торнадо, ураганы, – и гомон усилился. Все уже забыли про Пушкина и его живую – в зачем-то переименованном оригинале мёртвую – царевну, а мною же овладело волнующее ощущение – я никогда ещё не наблюдала стихийное бедствие.
