Но она по старинке решила, как душа просила – пусть накрывает! А вот теперь и загвоздка у неё дальше с выпускным заданием, с историей дальнейшей из-за этого: динамичное начало – экшен, по-современному – сделала, а как дальше это начало с закрученным экшеном развивать, чтобы ещё закрученнее историю сделать? Живым героя оставить – значит в лапы милиции отдать. Сразу вопрос о ярком финале всей дальнейшей истории встаёт – из чего его сотворить? Сбежит герой? Какой же это яркий финал. Яркий – значит впечатляющий, по толковому словарю. Она же все слова из требований к выпускному заданию прояснила! А сбежать из милиции – совсем не ярко, да и избито это – шаблон, Мастера говорят. Не интересно. Убить его прямо сейчас или в тюрьме? Это уже совсем не ярко, и ещё шаблоннее. Дальше идём. Ни ранить, ни убить его. Тогда куда-то его надо отправить. Куда? Да ещё так, чтобы новую кульминацию, то есть новую наивысшую точку напряжения (по словарю) подготовить и описать? Ещё чтобы и достоверным всё это было и логичным. И главное – чтобы не больше половины авторского листа, то есть на три странички печатного текста шрифтом двенадцать, а лучше – и меньше!
Сидит – раздумывает, и всё больше тоска на неё наваливается. Чувствует – к драматической кульминации своей короткой творческой жизни подходит!
А пока она раздумывала обо всём этом, смотрит, монитор погас, её гениальной идеи не дождался – энергию бережёт.
«Вот, – осеняет её тут мысль, – машина железная, и то о своей жизнедеятельности беспокоится, пусть и по человеческой задумке. А она, глупая, не прагматичная, сидит здесь ни свет, ни заря, не спит, жаждой нервной мучается. В кульминацию жизни и неудавшегося творчества рискует сорваться с концами. И всё ради чего? Писателем, видите ли, стать решила! Мало ли что учитель литературы, Василий Иванович старенький, будущее великое писательское ей предрекал! И академик Андрей Семёнович – тоже. Со всей своей семьёй и друзьями. Они старой закалки читатели были. Им красоту языка своего литературного, писатель, покажи! К нему же ещё и трепетность отношений человеческих, правду суровую жизни в её изломе судеб людских преподнеси! Чтобы вместе с героями жизнь прекрасную, временами даже жестокую, прожить, красотой природы вместе с ними насладиться! Рассветы-закаты встречать-провожать. Жить и умирать героически. И так далее и тому подобное. Вот они и поощряли её к труду писательскому. И нравилось им, как писать у неё получалось. Но теперь-то читатель другой! И Мастера их об этом предупреждали неоднократно. Времена его, читателя, изменили. Переучиваться ей, значит, надо, как писать, и о чём»
Подумала она такие скорбные для себя мысли и посмотрела на тёмный монитор – он-то силы свои зазря не разбрасывает! А она? На курсы, чтобы научиться писать по-новому, вот пошла. Думала – писать по-современному научится, чтобы с порога первого предложения сразу читателя за рога хватать, утварью кухонной по голове наотмашь, фигурально выражаясь – чтобы в экстаз его сразу привести и предложение это первое даже не дать дочитать, а так, чтобы он уже за следующее хватался! а потом не давать опомниться подготовкой кульминации, и-и-и – и сразу в дамки – кульминация – она же яркий финал! Если сложится всё по сюжету, конечно! А потом снова – динамичное начало-продолжение!… кульминация!… яркий финал!… и супергерой интересный – прагматичный!… или романтичный, но с моторчиком под плащом или со светящимся мечом возмездия в руках!…
