– Жесть… – она злилась, ткнув в него, к ней прилипшего, пальцами. Сигарета из губ её выпала. Отключив смартфон, Лена стала пихать его и второй рукой. – Спятил… Ты, крезанутый… Я скажу Максу… – Лена твердила, но, впрочем, тихо, чтобы не слышал близ избы Хо.
Он сжал её. – Я люблю тебя! – Он шалел от такой к ней близости.
– Всё, Дим, хватит… Ты, блин, как мальчик… Ну, отвали, прошу…
– Я люблю тебя!!
– А я – Макса. Тему закрыли.
– Нет, не закрыли! – он повторял. – Что Макс? Что за Макс?! Он не любит!
– Любит не любит – а Макс мужчина, – фыркала Лена. – Ты не мужчина. Женщина говорит тебе, что не любит… Ты, как репей, пристал… Отвали… – Она пятилась.
– У меня всё горит внутри! – Он трусил за ней на коленях. – Я так люблю тебя!
– Мне плевать. То он шлюхою обзывает, то, дескать, любит…
– Нет, я клянусь!!
– Дим, стухни. Мы с Максом счастливы… Хочешь правду? Я вас не вижу: ни Хо, ни Власа. И ни тебя. Вник? Я вас не вижу. Просто нули… Макс… Макс… Он… Умри – я верна ему буду. Макс – он мужчина. Макс мой кумир навек…
– В школе ты была с Власом… – плакал он. – Ты всё врёшь!
– Отвали. Была маленькой… Школа, школа… Я была девочкой… А вот ты был!! – взвилась она, сверху вниз злобно глядя и не толкаясь; он, прекратив хватать, лишь стоял застыв и держа её талию. – Ты никто был, козявка! – крикнула сипло Лена. – Ты на себя глянь. Кто ты, Дим? Истеричный сопляк, ничтожество… Ничего ты не можешь.
– Я сдал экстерном!
– О! Это стоит лишь аттестата, Дим! Аттестаты в метро купи, сотня баксов… Что с тобой делать? Мне, Дим, семья нужна. Макс талантлив, в «Челси» поедет. Скажешь, второй состав? Будет первый… Это ведь миллионы в год… сотни, блин, миллионов! Но и, глянь, папа – кто? Олигарх… К тому ж есть посмотреть на что. Он красив нереально – Макс. Крышу сносит. Сельские одурели, сам видел. Макс…
– Он не любит тебя! – ныл Дима. – Я за тебя отдам жизнь!
– Кончай, Дим. Только без пафоса… – Лена вынула, пропустив свою руку рядом с его рукой, соскользнувшей к бедру её, из кармана шорт сигареты и закурила, выпрямясь, уперев в ладонь локоть. – Что значит жизнь отдам? Не отдашь. Ты не жизнь отдать хочешь, а меня трахнуть… Блин, не война, чтоб ты жизнь давал за меня или родину… – Лена стала язвить вовсю, осмелев в его хватке, плюс сыпля пепел на его голову. – Он мне жизнь отдаст… Сколько лет мне ждать случая? Ты ботáн, Дим, маленький мальчик… Блин, я не верю. Влас бы не так сказал. Я б поверила, если б он сказал. Власу веришь. Влас это чёткий, крепкий мужчина, он слово держит. Скажет и сделает… Ты ж отдашь, что и сам помрёшь, и меня убьёшь… Дим, не надо!.. Всё, ты расти давай. Твои девочки в пятый класс, Дим, ходят. В них романтизм сейчас. Юнош бледный с взором горящим им как раз в тему. Всякое эмо… Только не мне. Я старая. Мне семью пора. Перезрела я.
– Я люблю тебя!! – он стонал, прижимаясь виском к её низу. – Сделаю! Всё, что хочешь!
Лена пустила ртом дым в прищур. – Я к реке хочу… Я принцесса. Нужен проход к воде, славный рыцарь. Сделаешь?
– Будет, Лен!
И он бросился в травы, чувствуя: жжёт крапива, колет татарник, прыгают блошки и пресекает дух от густой, забивающей нос пыльцы с цветов. Тело сделалось в волдырях, тлело… Он двинул локтем – и расчихался, полуслепой почти по причине болезненных аллергических слёз… Шагнув назад, он увидел: Лена уходит и у избы уже.
Заслужил, щен… Он обернулся. В травах от битвы вмятина – точно кто, с лёту сунувшись, отскочил испугавшись… И стало стыдно. Клялся ведь «жизнь отдать», а не смог сделать той, кому клялся, маленькой тропки… Он, от калитки пройдя к крыльцу, выпил водку, что оставалась, тужась не видеть гордую Лену.
