Погрешности против хорошего вкуса - страница 9

Помимо этого, требовалось решить проблему иллюминации улицы Оскорбленных, наводившую панику на фонарщиков – они сбегали со своего поста через месяц-другой; нужно было также изучить план по строительству фонтана в городском саду и ознакомиться с личными характеристиками новых учеников мужской гимназии. Дел было хоть отбавляй, и Марья Клементьевна поначалу ощутила легкий приступ ужаса, увидев внушительную стопку документов, подготовленную для нее начальниками различных отделов градоправления. Впрочем, к обеду первые страхи уже немного улеглись, бумаги были рассортированы по тематике, и она сосредоточила свое внимание на людях, которые с этого дня стали ее сослуживцами. Все они показались ей нелепыми: одни страдали рассеянностью или излишней патетикой в разговоре, другие вообще несли что-то невнятное, пересыпанное философскими и религиозными терминами.

Однако, когда госпоже Патронессе представили членов секретариата, она пришла к выводу, что все странности до этого момента были лишь цветочками.

Секретарями здесь служили пятнадцать ангелов-серафимов, настолько маленьких, что Магдалинина корзинка для рукоделия каждому из них могла бы быть вместительной квартирой. Госпожа Патронесса, в душе всегда склонявшаяся в пользу неверия и материализма, никогда до этого не встречала ангелов, не говоря уже об ангелах-лилипутах; эти существа, правду сказать, смущали даже видавших виды жителей Ялуторовска. Тем не менее, будучи до крайности сдержанной дамой, Марья Клементьевна не обнаружила никаких эмоций, когда начальник отдела финансов начал представлять ей крылатый секретариат. Женщина подала каждому из серафимов мизинец, изо всех сил стараясь не ухмыляться. Ей было непонятно, почему с таким почтением относятся здесь к этой пернатой мелюзге и неужели нельзя нанять приличных секретарей вместо этого цыплячьего выводка. Марья Клементьевна не знала, что ее размышления стали незамедлительно известны ангелам, для которых человеческие мысли были как открытая книга: она ведь почти не верила в высшие силы и весьма туманно представляла их возможности.

Ангелы выполняли свою секретарскую работу, сидя на крохотных скамейках за миниатюрными столиками: эта кукольная мебель была заказана специально для них в игрушечном магазине купца Калиновского. Данный уровень комфорта, разумеется, был достигнут не в одночасье: поначалу столом им служила какая-нибудь толстая книга, стульями – перевернутые кофейные чашки, а перьями – зубочистки с металлическими наконечниками. Эти убогие времена остались далеко позади, и теперь у ангелов все было настоящее, все первого класса, как и положено. Серафимы были незаменимы в канцелярской работе, потому что писали в полтора раза быстрее, чем люди, а стенографировали и вовсе молниеносно – не успевал говорящий начать фразу, как они уже записывали ее конец, поскольку, как уже отмечалось, читать мысли не составляло для них труда.

Жили ангелы в гостинице купца Федянова на улице Св. Екатерины, за два дома от часовни. Они снимали небольшой, но уютный номер, не имевший особого спроса, так как его окна выходили на улицу Оскорбленных. В уплату за жилье один из серафимов отдавал свое жалованье за месяц; таким образом, у них оставалось еще четырнадцать заработков, которые они частично откладывали в банк, а остаток, как и положено небесным созданиям, тратили на нужды церкви и благотворительность. Питание и прочие потребности покрывали весьма несущественные суммы, так как ангелы едят крайне мало, да и то скорее из вежливости перед людьми – обед им подавали прямо в конторе, причем вся еда умещалась на трех чайных блюдцах. На извозчика и вовсе тратиться не приходилось – ведь у них были крылья, при помощи которых они довольно быстро перемещались в пределах Ялуторовска. Правда, для значительных расстояний они все же пользовались услугами железной дороги, но и тут выходила приличная экономия – даже для всех пятнадцати более одного места не требовалось. Хотя полным составом они никуда не ездили, опасаясь нервировать пассажиров: два-три ангела уже приводили тех в замешательство, а целой оравы порхающих по вагону крылатых существ никто, начиная с кондуктора, не выдержал бы.