Выйдя из рубки управления, Кондолиза просто молча заняла своё место в кресле, установленном в персональном, закрытом для доступа остальных членов экипажа, отсеке корабля и ровно через 3 минуты 42 секунды после выключения корректирующего двигателя, перекинула никак специально не отмеченный тумблер в третьем ряду расположенного перед ней пульта управления.
Именно эти её действия и привели к катастрофе. По команде с пульта запустился резервный бортовой радиопередатчик, передавший команду на приведение военной орбитальной группировки США в системе Марса в состояние полной боеготовности. Одновременно включился бортовой ответчик «свой – чужой».
По замыслу стратегов Пентагона, долгие годы направлявших сюда военные корабли, замаскированные под исследовательские спутники, эти действия капитана ВВС США Хэйли должны были обезопасить экспедицию от конкуренции русских и китайцев, которые могли попытаться если не опередить Америку, то учинить какую-нибудь гадость. Да и вообще, так было безопаснее, ведь даже в случае провала миссии «Конкерора», видеть завоевателями красной планеты кого-либо кроме себя в Белом доме не собирались.
Главная проблема заключалась в том, что сигнал на перевод системы в военное положение должен был поступить с маломощного ненаправленного передатчика «Конкерора». Не то, чтобы его нельзя было отдать с земли, но при этом была высока вероятность перехвата сигнала противником, или, ещё хуже, собственной группировкой спутников. Ведь в своё время не позаботились выделить для марсианских аппаратов особой командной системы, и теперь они управлялись точно так же, как их собратья на орбите матушки земли. Военные консервативны, и структура сигнала высшей степени военной тревоги не менялась десятилетиями. Последствий же от активизации боевого режима околоземной космической группировки не мог предсказать никто.
В расчёты стратегов закрался всего один неучтённый фактор, но именно он привёл к цепи фатальных событий. Неучтённым, да ни по каким, самым сумасшедшим прикидкам и не требующим учёта, фактором стала запущенная в далёком 1975 году автономная ракетная платформа. Оснащённая ядерным источником энергии и новейшей, по тем временам, системой искусственного интеллекта, платформа долгие годы выполняла роль банального ретранслятора сигналов космической связи между планетами. Почти никто из тех, кто пользовался её услугами для установления связи с чисто научными аппаратами, находящимися в районе Марса, даже не подозревали о подлинной сущности этого «ретранслятора». Его считали не более чем простеньким спутником, оснащённым мощными солнечными батареями да парой радиопередатчиков с системой точной настройки антенн.
Платформа стала гордостью разработчиков. Она намного перекрыла заложенные сроки эксплуатации. Главный инженер проекта получил законное продвижение по службе, а сама платформа послужила прототипом подобных изделий, служащих и сейчас. Спустя несколько лет сигнал с платформы закономерно исчез, и она была сочтена окончательно вышедшей из строя.
Никто не мог и подумать, что столкнувшийся с нехваткой энергии от истощившегося реактора искусственный интеллект платформы просто законсервировал оборудование, отключив почти все функции, но сохранив дежурный режим приёма команд. Сейчас, когда приёмник уловил сигнал общей боевой готовности, не менявшийся военными более полусотни лет, главный компьютер отдал команду на расконсервацию части военного оборудования. Тест реактора был провален, и энергия к бортовому радару и пусковым установкам ракет «космос – космос» начала поступать от резервных серебряно-цинковых аккумуляторов, все эти годы подзаряжавшихся от солнечных батарей платформы.
