Что ж, время покажет, принесет ли его легкая хулиганская выходка дополнительные дивиденды. Не забыть бы только сфотографироваться, пока волосы не отрастут… Стоп! Что значит – отрастут?! Голову же надо теперь брить регулярно. Об этом он как-то не подумал. Уже много лет он стригся раз в месяц. А теперь как же?
Турецкий поселился в гостинице «Московская», которая размещалась в центре города в старинном особняке, бывшем когда-то домом местного предводителя дворянства. Это шестиэтажное здание было, по сути, целым кварталом, оно представляло собой замкнутый четырехугольник. Во дворе было сооружено крохотное искусственное озерцо, вокруг него – несколько беседок. Это был ресторан, в котором, по подсчетам Турецкого, набиралось едва ли три десятка «посадочных» мест.
Жить в «Московской» было удовольствием не из дешевых, но состоятельный бизнесмен Долгих о таких мелочах думать не должен. Ему были забронированы роскошные двухкомнатные апартаменты, площадь которых превышала вполне приличную трехкомнатную квартиру Турецкого на Фрунзенской как минимум раза в два.
Турецкий принял душ, с удовольствием подставляя голову под прохладную струю. Облачившись в легкий халат, он вышел на балкон, который выходил в чудесный внутренний дворик. Там было зелено и чисто. Непонятно каким образом в это замкнутое пространство попадал легкий ветерок. Турецкий голову не вытирал и, присев в плетеное кресло с чашкой холодного чая, испытывал незнакомое прежде блаженство. «Так, чего доброго, – подумал Александр Борисович, – еще понравится, и всегда наголо стричься стану».
Итак, план предстоящих действий был прост. Настоящий русский бизнесмен никуда не торопится. Поэтому объявляться в собственном издательском доме Турецкий пока что не планировал. Он ждал новостей из Москвы – и от Грязнова, и от Меркулова. Потом собирался сам сделать несколько телефонных звонков. Нанять машину и совершить экскурсию по городу. Турецкий-то в Волжске бывал неоднократно (правда, последний раз лет пять назад, а за это время город, по слухам, здорово изменился). А вот бизнесмен Долгих должен был предстать перед аборигенами человеком новым и любопытствующим. В том, что на него будет обращено здесь самое разное внимание – обывательское, деловой интерес, пристальный взгляд правоохранительных органов, – Турецкий не сомневался. А потому никто не запрещал ему вести себя ярко и эксцентрично. Наоборот, полагал Александр Борисович, больше будешь прятаться – тщательней за тобой станут наблюдать. И потом, разве можно скрыть такую сверкающую лысину?
Турецкий положил на столик перед собой мобильный телефон и принялся гипнотизировать его взглядом. Периферийным зрением он уже уловил, что с соседнего балкона на него кто-то смотрит. Кажется, женщина. В красной майке. Что это напоминает… Ах да, у Дельты в салоне тату тоже была красная майка. Ну и что? У Дельты на ней было написано «СССР». А у этой дамы едва ли.
Турецкий подчеркнуто лениво повернул голову, но разглядеть не успел – силуэт убрался в комнату, а на столе зазвонил телефон. Это был Грязнов. Голос его звучал довольно обескураженно:
– Петр Петрович, как устроились?
– Не «Хилтон», конечно, но жить можно.
– Что ж, привыкайте к нашим российским реалиям.
– Да уж… И Грязнов, и Турецкий понимали, что, несмотря на то что телефон у Турецкого московский и работает в режиме роуминга, его уже могли здесь, в Волжске, поставить на прослушку – с современными-то техническими возможностями. При условии, конечно, что кто-то
