Джемма вздохнула, внезапно почувствовав страшную растерянность. Кругом были чужие лица и стены, даже одежда на всех была незнакомая. И то, что у нее не было здесь ничего своего, кроме того, что на ней надето, только усилило чувство потерянности, которое грозило ее захлестнуть целиком.
– Идем, милая. Тебе надо умыться.
Джемма недоуменно посмотрела на пожилую женщину, но кивнула: она предпочла найти себе хоть какое-то занятие, лишь бы не стоять у двери.
Однако с каждым шагом в глубину шотландской твердыни ее страхи росли. Ей вспомнились истории, которые шепотом рассказывали зимой у очага, – истории о женщинах, которые так никогда и не возвращались из подобных мест.
Гордон не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь прежде испытывал такую ярость. Он прекрасно знал, что свои порывы следует сдерживать, но сегодня его самообладание подверглось тяжелейшему испытанию.
– У тебя такой вид, будто ты готов кого-то убить.
Бикон Бэррас говорил негромко, но не сомневался в том, что Гордон его услышит. Они были настоящими друзьями, но сегодня Гордон только зарычал в ответ. Бикон равнодушно пожал плечами.
– Никто бы тебя не осудил, если бы ты и убил кого. Очень уж гадкому делу мы сегодня помешали.
– Думаю, англичане были бы недовольны, если бы я проткнул эти жалкие подобия мужчин. Зима уже близко, и такой неприятности нам не надо.
– Она и правда сестра Риппона?
Бикон смотрел в темноту за стенами замка, и глаза его ни на чем не задерживались. Это ясно говорило о том, что он не чувствует себя так спокойно, как хотел бы представить.
– Да. И хоть он мне нравится, но еще утром я его уважал больше. Что за дурень мог позволить женщине выехать за стены замка в такой поздний час? Она не ездила верхом сегодня утром, и, по-моему, ей следовало бы дождаться завтрашнего дня.
Опомнившись, Гордон сжал губы. Он слишком много времени тратит на то, чтобы наблюдать за Джеммой. Уже начали ходить разговоры, будто ему не хватает храбрости подойти к этой девице. Это могло показаться мелочью, но любой намек на то, что ему не хватает отваги взять то, чего он хочет, мог заставить какой-нибудь клан решить, будто его границы можно пересечь безнаказанно. В этом случае начнутся разбойные набеги – а когда он отправится защищать своих людей, прольется кровь.
– Ну, она не из пугливых. Готов спорить, что брат не давал ей разрешения уехать.
Это предположение звучало весьма убедительно, и Гордон ощутил сильную тревогу. Неужели Джемма настолько легкомысленна, что поехала одна, не думая о том, что ночь таит в себе опасности? Ее невестка бежала через границу, так что, возможно, сейчас англичанки вырастают в неведении. Наверное, их уже не предупреждают об этом.
Ему хотелось думать, что это не так.
Джемма казалась ему горячей, но не глупой. Ему совершенно не нужна жена-конфетка, женщина, у которой нет ничего, кроме самолюбия и красоты. Ему нужна такая женщина, которая способна быть сообразительной, если потребуется.
– Похоже, твое желание познакомиться с этой девицей осуществилось, – добавил Бикон, чуть кивая. – Желаю тебе удачи, лэрд.
Удачи! Гордон нахмурился. Его надежду уже почти задушила удавка, свитая из фактов. Он позволил своему увлечению зайти слишком далеко. Невесту следовало выбирать по ее родственным связям и той выгоде, которую принесет брак клану. А не потому, что он влюбился в химеру, сотканную из его собственных фантазий.
