Словно прочитав мысли Олега, Барах взглянул на него и сказал:
– Сила магического жезла, несомненно, велика. Но чтобы сокрушить Западную крепость, этой магии недостаточно.
– Нам не понадобится магия! – заявил Данегор. – Лучшие воины Легарона и Лурского народа отправятся к этой крепости и разнесут ее, не оставив камня на камне!
– Нужно как можно скорее выступать! – воскликнул и Торсег.
Похоже, оба правителя не собирались долго рассуждать о магии – настроены они были очень решительно. Вызвав двух стражей, Данегор отдавал отрывистые распоряжения по поводу утреннего отъезда воинов из Легарона. Торсег тоже собрался идти в казармы, где разместились его лурские воины, чтобы сообщить им о завтрашнем выступлении на запад.
– Позвольте сказать вам еще несколько слов, – обратился Барах к правителям. – Вам предстоит трудный путь – ведь еще никто из Обжитого мира не пересекал безжизненную западную пустыню. Но самое тяжелое вас ждет, разумеется, у стен вражеской горной крепости. Всем известны ваши мужество и воинская доблесть, но только при помощи военного искусства цитадель Врага не взять.
– А что же нам понадобится еще? – спросил Торсег. – Ты сам сказал, что магией жезла, навершие которого хранится у Олега, Врага не одолеть. Значит, мы будем штурмовать крепость, применяя силу и отвагу.
– Кроме них, у вас будут и другие способности, когда наступит час решающей битвы, – сказал эрл, опираясь на свой удивительный посох, переливающийся на свету разными цветами.
– О каких способностях ты говоришь? – спросил Данегор.
– Вы раскроете их в себе тогда, когда придет для этого время, – отозвался Барах. – Но пока вам лучше не знать о них, чтобы они были спрятаны от Врага подобно драгоценному камню, укрытому в подземной сокровищнице. Ваши тайные возможности вы откроете в себе сами, а к тому, что вам понадобится извне, вас приведет судьба.
– Барах, ты, как всегда, изъясняешься загадками, а нам сейчас не помешала бы помощь, выраженная не словами, – сказал Данегор.
– Я не воин и не мое дело сражаться по поле битвы, размахивая мечом, – ответил Барах. – Эрлы могут лишь направлять людей, когда те плутают во мраке неизвестности. Но стоит кому-либо из нашего племени преступить границы дозволенного, как неизменно последует кара как на головы тех, кому он пытался помочь, так и на него самого.
– Что ж, значит нам остается уповать на свои силы и милость судьбы, о которой ты говорил, – вздохнул Торсег и поклонившись, отправился к ожидавшим его лурским воинам.
Вслед за ним и все остальные покинули Восточную башню, занявшись подготовкой к завтрашнему выступлению.
* * *
Едва первые лучи солнца упали на черепичные крыши Легарона, дружина двух правителей стала выдвигаться из города. Облаченные в темные доспехи легаронцы скакали по родным улицам, оглядывая на прощанье хорошо знакомые лица и дома. Лурам же проще было расставаться с Легароном, для них поход начался, когда они покинули пределы своего золотисто-зеленого леса. С улыбками они скакали по мощенным улицам, а легаронцы бросали им цветы и махали на прощание руками, желая скорого возвращения.
Дружина выехала из городских ворот и сохраняя ровные ряды (воины скакали по трое в ряду), стала ожидать своих военачальников.
У дворцовой лестницы Данегор прощался с придворными советниками, а рядом с ним стоял Барах. Он был в своем неизменном, прибитом пылью множества дорог сером плаще и его широкий капюшон он откинул назад, оставив голову непокрытой.
