– ХВАТИТ! НЕТ! НЕТ! – кричу я, находясь на грани того, чтобы потерять сознание от подобного вторжения. Между ног вспыхивает острая боль, словно этот урод действительно собирается меня разорвать. Великий Ори, какой ужас… мне просто хочется все отмотать. Хочется, чтобы со мной никогда такого не случилось… но уже поздно. Это край. Ничего уже не будет прежним. Кэлона давно нет, но я не могу не вспоминать о том, как в первые месяцы наших «отношений» мечтала… что он будет первым и последним.
– Она готова для тебя, Август? – томным голосом интересуется жрица, и я мысленно прикасаюсь к ее лицу руками, превращая ее в обуглившийся кусок плоти.
– Нет, моя амадея, – раб обдает меня своим дыханием, и мой желудок вновь атакуют волны болезненных спазмов. Его пальцы медленно делают свое грязное дело, и я просто умоляю Ори закончить это… черт возьми, хотя бы просто забыться. Если когда-нибудь я выберусь из плена, я лично съем целую горсть агатусов, чтобы навсегда стереть эти воспоминания из своей головы.
– Что ж, это поправимо. Ты уже знакома с волшебными напитками, Иса, не так ли? Всего пара капель в воду, и ты уже будешь истекать от желания, и умолять одного и даже больше моих рабов, поиметь тебя. Нечто подобное Кэлон проделал с глупышкой Тенеей, которую, кстати, поймали и доставили в одну из моих темниц. Она займет место Миа, которую я отправлю к Грейму, – будничным тоном продолжает Минора. – Правда в том, что жажда похоти так сильна и сладка… и вы, светлые, боитесь посмотреть правде в глаза. Любви между мужчиной и женщиной не бывает, это всего лишь животные инстинкты, неистовое желание совокупиться, продолжить род. Вам необходимо оправдать сексуальный акт любовью, одухотворить высокими чувствами, и тем самым, солгать самим себе. Поэтому скажи мне, Иса: если уж придаваться похоти, то какая разница – кому? И какая разница, сколько их? Лучше пять, чем один, не так ли?
Я молчу, ощущая, как всего одна слеза падает с ресниц и исчезает на моих губах. Мне хочется кричать, выть, разрыдаться… умереть, в конце концов.
– Вы придаете близости слишком большое значение, и поэтому принимаете влечение за любовь. Даже твоя пресловутая богиня Элейн… сдалась этому чувству. Ты наверняка не знаешь ее историю. И прежде чем сломать тебя, я покажу тебе твое истинное лицо, рия. То, какой голодной ты можешь быть. Кэлон был бы в шоке от твоих аппетитов. Специально для тебя я выделю не меньше десяти своих стражей. Самых лучших… самых больших, – Минора истерично хихикает. Огонь лютой ненависти предает мне сил, и, не веря в то, что все еще способна на это, я яростно выплевываю:
– Ты сдохнешь, тварь. Самой мучительной смертью из возможных. Мне жаль только о том, что ты сдохнешь гораздо раньше, чем увидишь, как Элиос станет таким, каким знали его семь Правителей! Ты сдохнешь! Я убью тебя. Сожгу заживо, мерзкая тварь.
– Ого, какой дивный голосок проснулся. Август, на сегодня хватит, – благосклонно кивает Минора, подавая знак своему рабу, который тут же отпускает меня во всех смыслах этого слова. Да только я уже никогда от этого не отмоюсь.
– Надеюсь, к следующей нашей встрече, ты одумаешься. Иначе я продолжу подобные эротические сессии, до тех пор, пока ты не покоришься моей воле! – восклицает женщина, ударяя своим жезлом по каменному полу. Красный камень вспыхивает в полумраке, и я падаю на колени, больно ударяясь о ледяной пол. Задыхаясь от унижения и боли, я сворачиваюсь в позу младенца, прикусывая собственный кулак, сдерживая дикие рыдания.
