Отделались лёгкими увечьями. Хожу теперь в огромных солнцезащитных очках. Могло быть и хуже.
С другой стороны, грех жаловаться. Сейчас все мало-мальски известные рок-группы (бывший андеграунд) играют на стадионах перед огромными аудиториями. Часто не знаешь, чем кончится дело. Могут осчастливить неправдоподобно большим гонораром (как случилось с нами в Алма-Ате), а могут – и запросто – кинуть (так было в Воронеже). Да ещё и морду набить.
«Аквариум», «ДДТ», «Кино» – ездят за границу. Хвастают успехами. Думаю, мнимыми. Ценность их творчества – в текстах. Языковой барьер же – непреодолим.
В Европе на их концерты люди идут, чтобы поглазеть на экзотику, – парни «из Сибири», в футболках с серпами и молотами, играют англо-американские популярные стандарты на электрогитарах. Они, видимо, убеждены, что в России играют только на балалайках. Да и то – в базарные дни.
Апрель 1989.
Кажется, мы докатились до войн внутри собственной страны. Столько лет нам твердили о «братстве народов». Но стоило власть предержащим чуть отпустить поводья, и по стране прокатилась целая волна националистических демонстраций. Средняя Азия, Закавказье, Западная Украина, Прибалтика. То, что было в 1987-м – безобидные сборища. Дальше – больше. В 1988 году в Нагорном Карабахе взялись за оружие. 9 апреля в Тбилиси войска разогнали огромную демонстрацию. Говорят, с невиданной жестокостью. Митингующих избивали сапёрными лопатками. В результате – немало раненых. Вроде, есть и убитые. Они требовали независимости для своей страны.
Страшно представить, но такое может случиться и в Таллинне, и в Вильнюсе, и в Киеве, и в Кишинёве – всюду, куда мы ездим к друзьям – на каникулы, в отпуск – отдыхать и развлекаться.
Май 1989.
В Ленинграде ввели продовольственные талоны.
Такого, кажется, у нас не было со времён войны. Конечно, мы давно привыкли к «столам заказов», когда в магазине можно «заказать» – и тут же получить – с небольшой переплатой, нужные и не очень (кто знает, что там завтра исчезнет с прилавков?) продукты. По организациям уже много лет распределяют «продовольственные наборы». Помню предпраздничный детский восторг, когда мама приносила с работы немалых размеров полиэтиленовый пакет, набитый дефицитной снедью. Но сахар, чай и сигареты по карточкам? Есть над чем призадуматься.
Июнь 1989.
Вывели войска из Афгана. Да толку? Рядом с моим домом в Питере – известный на весь мир ортопедический институт. Каждый день у пивного ларька вижу ровесников-инвалидов. На костылях, в креслах-каталках – без формы, загорелые, с длинными волосами – они неспешно смакуют своё отвратное пойло, прикуривая одну папиросу от другой. Их не становится меньше. С чего бы? Наверняка скоро здесь окажутся те, кто сейчас воюет в Нагорном Карабахе, а то и дожидается своей очереди в «учебке».
А ведь это территория СССР, там живут наши люди.
Из дневника Севы Шелохонова
Июль 1989.
В США познакомился с Майком Муллалли, кинорежиссёром и продюсером, который работал в Голливуде в конце 70-х – начале 80-х, а потом создал свою рекламную студию в Нью Йорке. К Майку часто приезжают бизнесмены и заказчики рекламных роликов (IBM, Merrill Lynch, Kawasaki и др.). Он пригласил меня погостить у него в пентхаузе на Бродвее, затем на вилле его мамы в Вудстоке, с парком, водопадами и ботанической экзотикой. Мы вместе ходим по тусовкам нью-йоркских актёров, художников, музыкантов и плейбоев.
