Лошади продолжали нести карету все дальше и дальше, что к моему счастью было мне только на лапу, поскольку мы удалялись от места, где мне была устроена облава. Кучер, который сидел на козлах всё никак не мог успокоить взбесившихся лошадей, чтобы он не пробовал делать, все попытки были тщетны. К моему большому счастью он настолько был увлечен своими лошадьми и тем, что они не слушаются его, что моё присутствие на спине его лошади было совсем не заметно. Хотя если честно я даже был этому отчасти удивлён и в тоже время благодарен, ведь иначе я мог оказаться на дороге или где ещё, а возможно и в пасти одной из тех собак что пытались мной перекусить. Мы неслись всё дальше и дальше, дорога перестала быть прямой, она стала петлять, поскольку мы уже оказались где-то на окраине. Когда мы впервые делали вираж дорога поворачивала налево я испугался того что сорвусь со спины и окажусь под копытами одной из лошадей. Моему страху тогда не было предела, я начал усердно молиться и ещё крепче уцепился всеми когтями за холку. Поворот мы проскочили весьма удачно все же я смог удержаться. И снова мы бежали и бежали, бег был такой, если бы за нами продолжала гнаться та бешеная стая, которая пыталась загнать меня в такую ужасную ловушку. Прямой путь, бешенный скач, и только одна мысль, как далеко я унесусь вместе с этой странной и отчаянной упряжью. Куда я попаду, и как я буду потом возвращаться домой? Но я тут же отогнал эти мысли, по-прежнему главным оставалось только одно, дождаться, когда лошади успокоятся и пока они этого не сделали постараться удержаться и не вылететь со спины прямо под копыта.
Итак, новый поворот вираж упряжки был настолько сильный, кучер сильно натянул поводья в попытке придержать лошадей, что я всё же не удержался и полетел вниз только к моему счастью не под копыта лошади на вниз с моста, по которому мы ехали, и оказался в густых зарослях у реки. Оказавшись в них. Первое время я боялся пошевелиться хоть я и старался приземлиться на все свои четыре лапы, но толи я устал от того сколько времени держался с их помощью только я понял что они очень болят и шевелить ими совсем не получается. А ещё было странное ощущение, что подо мной что-то дёргается или это я уже сам дергался от перенапряжения. Решив все же пока не шевелиться и отдохнуть я смежил веки и уснул. В своем сне я продолжал бежать вместе с той каретой. Передо мной проносились дома улицы адреналин страх, желание чтобы этот бег поскорее закончилось, смешивался со всеми чувствами и эмоциями, мой бедный несчастный желудок поднимался к горлу, а потом с бешеной скоростью падал вниз, про сердце я уже молчу, оно вообще оказалось где-то на кончике моего рыжего хвоста, но, даже находясь там, оно стучало так сильно, что мне закладывало уши. После же оно снова возвращалось обратно с тем, чтобы затем снова удрать в кончик хвоста, заставляя его дергаться в порыве убежать самому, оставив меня одинокого и беззащитного на произвол судьбы. Я всё убегал и убегал, всё мчалось предо мной. Была только одна мысль только бы не попасть, только бы избежать, не попасть в лапы этих жестоких кровожадных собак, пасти которых мне чудом всё же удалось убежать. Мысленно я вновь обратился к нашему кошачьему Богу, прося его, наконец – то освободить меня от такой бешенной и бестолковой скачки. И вот, видимо решив, сжалиться надомной, я был выдернут из своего такого беспокойного сновидения. Открыв глаза, я принялся озираться по сторонам, пытаясь понять и определить, как далеко меня увезли от дома, и как долго мне нужно будет идти обратно. Но тут я понял, что лёжа мне не совсем удобно и толком не рассмотреть все вокруг. И с этой целью я напряг все свои силёнки, которых к слову оказалось немного, и поднял голову с моей лежанки и принялся осматривать окрестности. Да вот так хоть и было тяжело держать голову. Но обзор всё же был лучше и больше. Но из моих размышлений меня выдернул тоненький писк, который я не мог понять, откуда раздаётся, но то, что это близко было понятно каким то внутренним чутьем. Итак, это писк произнёс:
