– Очень! Жалко, что мама не смогла поехать с нами. Так хорошо, когда все вместе, – сказала Ализе, разглядывая семью весёлых арабов за соседним столиком.
Взглянув на них, Милана подумала об Али и, возможно, вновь погрузилась бы в воспоминания, если бы в тот момент по рассеянности не отпила обжигающего кофе. Закашлявшись, она вытерла выступившие на глазах слёзы и обиженно просипела:
– Тебе что, мало меня?
Ализе, пожав плечами, молча придвинула к себе пиццу в форме Микки-Мауса. И в этом по-детски беззащитном и таком говорящем жесте Милана впервые заметила что-то родное, что-то настолько близкое и знакомое ей, что она не выдержала и спросила:
– У тебя же нет отца, да?
– Есть дядя Эмиль.
Ализе улыбнулась своей тарелке, Милана кивнула, не желая больше докучать вопросами, в ответах на которые она, на самом деле, не нуждалась. Ей хватило этой странной, удивительно объединяющей искренности, промелькнувшей между ними.
– А где твои родители? – спросила Ализе, уплетая «Микки-Мауса».
– Дома, – неожиданно для самой себя сказала Милана.
Ализе кивнула, также ограничившись одним вопросом. А Милана, лишь вдумавшись в смысл своего ответа, вдруг поняла, что не соврала.
Они и вправду дома. И в этой жизни мне уже не дано попасть в тот дом, по которому я так тоскую. Дом, который есть у меня, бесконечно пуст без них. И я туда не спешу. Потому что это не дом. Хотя, конечно, дом. То есть…
– Мы пойдём на карусели? – спросила Ализе, потянувшись к клубничному десерту.
Милана, погружённая в свои до конца не оформившиеся, но казавшиеся такими важными раздумья, кивнула.
Карусели-карусели. Может, оно и к лучшему? Закрутить мысли, закружить голову, чтобы привычный мир превратился в палитру ярких небрежно перемешанных красок, чтобы радостно забилось сердце в груди, чтобы, рассмеявшись, впустить в душу счастье. Счастье, которое доступно каждому из нас, стоит только открыть давно забытую, но такую близкую нам дверь в детство.
Как много счастья подарил день в самом сказочном месте
Они сидели на диване в фойе гостиницы. Мимо сновали люди, входная дверь то и дело открывалась, впуская новых посетителей, а вместе с ними – прохладу приближающейся ночи. Шум и ощущение какой-то глупой бесконтрольной суеты сильно отвлекали Милану.
Ей хотелось оградить от всего этого, уберечь и навсегда сохранить в самом лучшем неизменном виде воспоминания о дне, наполненном счастливым сказочным солнцем, но всё ощутимее давала о себе знать реальность, окружившая их сразу же, как только они покинули парк. Милана снова чувствовала приземлённую необходимость что-то делать, куда-то идти, вместо того, чтобы просто наслаждаться опьяняюще прекрасным моментом.
– Мы же ещё вернёмся туда, правда? – Ализе с надеждой посмотрела на неё.
– По-моему, ты всегда там, – улыбнулась Милана.
Затем, неловко погладив темноволосую голову Ализе, она без особого энтузиазма поднялась с дивана. Настало время прощания. Не зная точно, увидятся ли они снова, Милана внезапно почувствовала себя в роли авторитетного взрослого и замешкалась в поиске достойных напутственных слов. Хотелось напоследок сказать что-то важное, что-то действительно ценное.
– Будь хорошей девочкой, – начала она и тут же возненавидела себя за эту шаблонную фразу, так сильно не соответствующую чувствам, которые ей хотелось выразить.
Ализе кивнула, внимательно глядя на неё снизу вверх и, очевидно, ожидая продолжения.
