Гелинда смотрела на него исподлобья, готовя длинную тираду возмущения и негодования, несвойственную молодой и весьма милой девушке, но была остановлена спокойным голосом Каспара:
– Прошу прощения, девушка, – заметил он примирительно, – Я сейчас всё исправлю…
Пока Гелинда была в замешательстве, Каспар отошёл на несколько шагов от места своего падения, немного подтянул лямку своей сумки, свободно висевшей у него на плече, и тихо прошептал:
– Thoir ais air!
Под действием заклинания кусты поднялись и распрямились, вернувшись в свою изначальную форму. Каспар довольно улыбнулся и краем глаза посмотрел на обомлевшую и притихшую травницу. Она словно находилась в определенном недоумении, потому что тоже не была знакома с магией… Однако в ее глазах не было ни страха, ни любопытства – и это очень удивило чародея.
Каспар уже собирался оставить эту таинственную барышню наедине с ее садом, как услышал изумлённый возглас:
– Как такое вообще возможно!?
Он повернулся в сторону травницы и, усмехаясь, произнес:
– Я чародей. Мне «такое», – он выделил это слово насмешливым оттенком и хмыкнул, – вполне под силу.
Гелинда перевела свой полный непонимания взгляд на чародея и спросила его имя. Каспар спокойно представился, и, когда ритуал знакомства был окончен, он ненавязчиво расспросил травницу о Грегоре и Беатрис.
Удовлетворённый ее ответом, Каспар поблагодарил Гелинду, и покинул ее сад. Он уже закрывал за собой калитку, но неожиданно почувствовал теплое прикосновение девичьей руки и услышал тонкий голос травницы:
– Может, зайдёте ко мне сегодня вечером? Мне было бы интересно послушать о вашей магии…
Чародей усмехнулся и чуть было не одернул руку, поражённую этим странным и очень неестественным для него прикосновением, но вовремя сдержался и кивнул, натягивая доброжелательную улыбку.
Попрощавшись с Гелиндой, Каспар торопливым шагом направился к дому Грегора, надеясь застать его на месте. На удивление, он очень неплохо ориентировался в незнакомом городе. Чародей уже прошел винокурню Бертрама, а впереди виднелись небольшие лавки местных купцов, которые ломились от самых разнообразных товаров. Однако этим чародея было сложно удивить – с годами он стал суровее, мудрее… И педантичнее – особенно в плане своих потребностей.
Каспар пролетел эту площадь, не удостаивая своим вниманием ни одну из лавок, и поспешил к дворцу Лейлы Прекраснейшей. Зачарованно осмотрев этот угрюмый и в то же время величественный замок-крепость, чародей восхищённо улыбнулся, как бы оценивая двухнедельную работу мастеров, значительно преобразившую дворец, и задумался.
– А куда же теперь? – прошептал Каспар, растерянно оглядываясь по сторонам.
Он осмотрелся: по левую сторону от него стоял храм, временно закрытый на частичное восстановление и преображение, а справа располагались несколько двухэтажных домиков с просторными дворами. Чародей поправил неспокойную лямку своей заплечной сумки и отправился искать нужный ему дом, опираясь на описание Гелинды.
Прошло несколько минут, однако поиски Каспара никак не могли увенчаться успехом. Он мог бы еще долго ходить мимо незнакомых ему домов, пока не услышал очень знакомый голос:
– Каспар! Ты ли это, дружище?
Чародей обернулся и увидел Грегора, одетого в легкую белоснежную рубашку с большим воротом. На фоне большого, дышащего жизнью сада Грегор был словно бельмо на раскинувшемся зелёном полотне, и потому не заметить его было крайне трудно.
