– Селин, кажется пора. – сказал Джон, держась о стену и расстегнув пуговицу своей рубашки чтобы стало легче дышать.
Она подошла к нему, сняла свой рюкзак, взяла у него шприц и ампулу, набрала лекарство в шприц и оголила его шею. Укол нужно было делать именно в верхнюю часть шей, чтобы оно быстрее действовало на опухоль. Сама процедура была болезненной, но такова была цена свободы Джона от больницы. Одного укола хватало на шесть дней. Эту цену он готов был платить за возможность провести последние моменты своей жизни с друзьями. Сразу же после укола, Джону стало значительно легче, дыхание вновь стало свободным, и он вернулся в нормальное состояние полный энтузиазма и жажды приключений.
– Ну что? Это же Амстердам, давайте поедем веселиться!! – выкрикнул Джон и они всей компанией направились к стоянке машин где их ждал микроавтобус который отвезет их в отель. Во время полета Викки забронировала для всех пентхаус в пятизвездочном отеле. И хотя, по мнению Джона это было лишним, но она сказала: – Нам и так осталось мало времени с тобой, поэтому я хочу, чтобы у нас все было шикарным. Уж пусть мы будем вместе как команда и друзья чем по отдельности в разных номерах. И это было вполне резонно. Джон даже не смог возразить этому. Единство и семейные узы вот что ему сейчас больше всего нужно. Добравшись на такси до отеля, группу охватила новая волна впечатлений и эмоций. Джон все еще воспринимал происходящее как сон, как что-то нереальное и невозможное. И хотя он уже был на месте, в другой стране, на пороге шикарно отеля, он все еще не верил во все происходящее. Минуя вход, администратора и уже оказавшись в лифте, Джон позволил себе немного расслабиться. Он еще никогда не был в отеле такого рода и все это было ему в новинку как и всем остальным. Достигнув своего номера, он принял решение, что больше не будет ничему удивляться. Все что происходит, происходит с ним в реальности и нужно просто принять это. В конце концов, это его смертный путь и на удивление или шок просто не стоит тратить время. Так пусть все, будет как есть, остальное не важно.
– Ну, вот мы и в шикарном номере отеля в Амстердаме. А что теперь Джон? Что мы будем делать дальше? – спросила Лили.
– Думаю, поступим так. Для начала пойдем, позавтракаем, потом осмотрим достопримечательности, а под вечер навестим квартал красных фонарей, а ночью отправимся танцевать. Как вам план? – спросил Джон.
– Замечательный план. Но ты не думал, как то более разнообразить наше пребывание в самом беспредельном городе планеты? – с настойчивым видом спросила Викки.
– Согласен с тобой. Мы попробуем все что можно и все что нельзя. Я не хочу ничего лишиться, тем более понимая, что этого больше не повториться. – радостно, восторгаясь ответил Джон.
Все согласились с назначенными мероприятиями и разбрелись по разным комнатам, чтобы снять грязную одежду и подготовиться насладиться шикарным днем, первым из нескольких оставшихся для Джона.
После плотного завтрака в ресторане при отеле, который был очень вкусным, ребята взяли небольшие сумки и направились в город навстречу приключениям. Посетив пару тройку музеев, посидев в нескольких очень необычных кофейнях с необычным предложенным меню, сделав фотографию с большой надписью «Амстердам» и покатавшись на велосипедах по красивым улицам, ребята встретили то, чего не ожидали увидеть именно здесь. Карнавальная ярмарка посреди Амстердама, что может быть удивительней? Частичка дома в чужой стране это прекрасно. Все единогласно согласились, что им просто необходимо посетить ее. Купив пачку билетов на все аттракционы и представления, команда разделилась. Джон, Лили, Селин и Викки пошли по шатрам с экзотическими животными и магическими штуками, а остальные направились к павильонам с призами и прочими играми. Оказавшись здесь, наблюдая за этим волшебством, которое твориться прямо у тебя на глазах и почувствовав вкус дома, Джон словно окунулся в детство. Еще до своего подросткового бунта, Джон был на похожем карнавале. Это были те небольшие промежутки его жизни, когда он был счастлив. В тот день они были настоящей семьей. Он, старшая сестра, мама и папа. В то время это было единственное, что имело значение.
