Пока летит апельсин - страница 5

– Сто миллионов, – ответил депутат.

– Должно хватить для регистрации! Поделитесь патриотизмом? Родину продашь? – грозно спросила депутата Анжела и глянула на цифры на экране.

– Есть вещи, которые не продаются! – гордо ответил депутат.

Цифры на экране дернулись. Анжела что-то черкнула в органайзере.

– Отлично! Та-а-а-к, теперь интегрируем по государственной границе, подставляем сто миллионов, и получим суммарную величину патриотизма в отдельно взятой стране, – перо в руке Анжелы быстро задергалось.

– А вот тут заминочка, я вижу разрыв функции границы второго рода по энсиматической островной дуге на краю Охотской плиты. Южные Курилы, они какому государству принадлежат? – она оторвалась от расчетов, и посмотрела на Г.

– Южные Курилы после победы Советского Союза во Второй мировой войне и подписания Японией Акта о капитуляции были переданы нашему государству! – гордо сказал депутат.

Цифры на экране опять дернулись, глядя на них Анжела удовлетворенно кивнула.

– Хотя, – продолжил Г., – принадлежность их оспаривается Японией во второй статье Симодского трактата и, кроме того, СССР не подписал мирный Сан-Францисский договор, – на всякий случай осторожно добавил он.

– Тогда принимаем их равными нулю и интегрируем как непрерывную функцию. И вам, кстати, так же советую поступить, сотрите их с поверхности, и проблема исчезнет сама собой. Вот, получается существенно отличная от нуля величина! Вашего патриотизма хватит не только, чтобы заправить нам звездолет, но еще и останется вам на отличную новую войну! – радостно взвизгнула Анжела. – Продлеваем?

– Продлеваем, – подтвердила Снежана. Она щелкнула тумблером снова, и пушки на экране стали медленно втягиваться назад, пока не исчезли совсем.

– А вас предупреждаю, после заправки нашего звездолета Патриотизмом он, конечно, станет заметно убывать, но это возобновляемая Нравственная ценность. В отличие от Палладия! – Снежана грозно посмотрела на депутата. Тот вжался в кресло. – Для его возрастания надо всем вашим жителям одновременно спеть гимн, и рекомендую это делать периодически. Мы регистрируем месторождение, и советую поддерживать запасы нравственных ценностей на высоком уровне. Иначе нам придется вернуться для исправления ситуации.

– А ты теперь, можно сказать, спаситель планеты, как Брюс Уиллис, – снова радостно взвизгнула Анжела, – и такой же симпатичный, не то, что твой дружок Руковишников!

Снежана неожиданно встала с кресла и, игриво вихляя бедрами, пошла в угол, туда, где стоял куб с раскаленными шарами. Депутат Г. пригляделся и опознал в нем каменку, однако удивиться не успел, потому что Снежана из невесть откуда взявшегося в руке ковша плеснула что есть силы воды на раскаленные камни. Повалил пар, Г. от неожиданности зажмурился, вцепился в подлокотники кресла, а когда открыл глаза, вновь оказался в другом месте.

Вернее, в том же. Он сидел на заднем сиденье черной «Камри», крепко держась за кожаный подлокотник. На перекрестке Ленина и Мандельштама мигнул светофор и загорелся зеленым. Г. опустил стекло, и словно караулившая этот момент метель опять швырнула ему в лицо пригоршню снега. Г. растер тающие снежинки по лицу, шее и слегка пришел в себя. Руки и ноги шевелились, однако в голове был какой-то ступор, и Г. уставился в окно, пытаясь собраться с мыслями.

Машины сплошным потоком сквозь усиливающуюся метель двигались в сторону центра. Что-то бормотало радио, и Г. невольно прислушался. «…По последним статистическим опросам „Правда-центра”, несмотря на масштабную пропаганду государственным телевидением и другими официальными СМИ, проведение Зимних Олимпийских игр поддерживает все меньшее количество граждан Конфедерации. Одной из возможных причин называется колоссальный уровень коррупции при строительстве олимпийских объектов, однако некоторые западные эксперты заявляют, что не видят здесь прямой связи, так как сильная коррупция в Конфедерации пронизывает абсолютно все сферы жизнедеятельности, а не только связанные с Олимпиадой. А теперь новости фондового рынка…» Дальше пошла отбивка.