Пока не запоёт Сирин - страница 16

Я всегда любила тихие вечера на крыльце нашего маленького дома. Тёплый свет лампы пробивался через старую занавеску, а тётушка Астрид сидела в своём любимом кресле, плетённом из лозы. В руках у неё был клубок шерсти, и ловкие пальцы быстро двигались, словно не замечая времени.

– Знаешь, Верена, – сказала Астрид однажды, когда закат только начинал окрашивать небо в багряные тона, – в жизни всё, как этот узор. Сначала кажется, что в нём хаос, но потом видишь, как каждая петля ложится на своё место. Главное – не торопиться.

Я сидела на ступеньках, обхватив колени руками, и наблюдала, как последние лучи солнца освещают алые пряди волос тётушки. В её голосе всегда было нечто особенное – мягкое, но твёрдое, как корни деревьев, которые цепляются за землю, несмотря ни на что.

– А если вдруг петля рвётся? – спросила я, разглядывая неровности на старой вязаной скатерти, лежащей у её ног.

Астрид усмехнулась и подняла на меня спокойный взгляд.

– Тогда её нужно починить, девочка. Иногда узор становится даже красивее после этого. Главное – не бросать начатое.

В тот момент я поняла, что тётушка говорила не только о вязании. Позже, в тишине, она часто вспоминала этот разговор, особенно когда жизнь начинала походить на клубок спутанных нитей, где начало и конец казались потерянными.

Я вздохнула. Наверное, Ива уже заметила мою пропажу и доложила Астрид. Надеюсь, она не переживает за меня. А может, подглядывает за мной в блюдечко, пока крутится по нему наливное яблочко.

Вскинув голову к небу, я заметила, как ветер, путешествуя между верхушек елей, перешептывается о чём-то своём. Луна заигрывающее подмигивала, а темнота обволакивала. Поежившись от холода, я повернулась к дому, намереваясь так же тихо прокрасться внутрь. Ветерок, мягким порывом, толкнул меня в спину, слегка растрепав выбившиеся из косы пряди и я улыбнулась.

В доме было тихо. Ядвига всё так же мирно посапывала в углу. Я вернулась на прежнее место, укуталась в плащ и откинулась на спинку стула, засыпая под пляшущий огонёк в лампадке. Мне стало немного спокойнее, пусть всего на пару часов.

Соскальзывая в сон, я даже не догадывалась о том, что этой ночью я так и не заметила два зажжённых золотистых огонька глаз, столь увлечённо наблюдающих за мной из глубины чащи.

Туманное утро преподнесло нам спокойствие и подозрительно тихую округу. Ядвига проснулась первой, и, толкнув меня в плечо, разбудила меня, оповещая о готовности завтрака. Конечно, если так его можно было назвать. Неторопливо жуя хлеб с медом, я вновь разглядывала убранство дома, невольно ставшего для нас пристанищем на одну ночь. Думается мне, хозяева покинули его недавно, ведь пыль осела не толстым слоем и нет-нет, да и проглядывалась аккуратность и любовь к дому ранее живущих тут людей: вся домашняя утварь стояла на своих местах, разрисованные блюдца с ромашками бережно восседали на небольшом кухонном столике, недалеко от раковины. Чашки, пара котелков, столовые приборы – всё находилось на своих местах, так, словно хозяева совсем скоро должны были возвратиться в свою избушку, но увы, покосившееся от времени крыльцо намекало об обратном. С потолка же свисали обереги от злых духов – небольшие куколки, связанные из темного льна, маленькие подковы и один гвоздь, повязанный красной нитью в дополнение. Проход во вторую комнату был перекрыт покосившейся дверью и заглядывать туда интереса не было. Да и казалось мне, Ядвига уж точно перед сном перепроверила каждый уголок, ведь то, что может оказаться сюрпризом днем, ночью могло предстать неблагоприятной вестью.