– Отпустите!
– И как намерена вырываться? У тебя губы дрожат. Соберись, Мариам!
Мы разговаривали вполголоса, он не пытался поцеловать или потискать грудь, да и держал не так уж сильно, вдруг показалось, что это злая шутка, проверка. Я возмущенно дернула плечом, стараясь добраться до стола и сбросить на пол тарелку. Пускай Айза прибежит и посмотрит, что вытворяет дядюшка с ее лучшей подругой.
У меня не получилось даже коснуться скатерти, Шадар прижал к себе, обхватил руками так, что едва могла дышать.
– Ты потеряла время. И почему до сих пор не кричишь? Покой соседки дороже чести?
Я мотнула головой, пытаясь задеть его подбородок, но Шадар легко уклонился. Мне не вырваться из его хватки. Значит, нужно расслабиться и смириться, пока не смогу использовать другое оружие. Он сам когда-то учил…
– И сколько ты готов заплатить?
Он зарылся лицом в мои волосы, через них же потерся носом о шею.
– Ты дорого стоишь, девочка. Я знаю.
– Почему не принес вина?
– Не успел купить. Завтра исправлюсь. Все, что захочешь – завтра.
Он посмеивался мне в ухо, щекотал кожу небритой щекой. Происходящее казалось дурным фильмом, чужим сном. Зачем Шадар так поступает, чего добивается на самом деле?
– Мне больно, я устала, давай сядем на диван. Прошу тебя…
– А ты молодец.
– Будешь доволен.
Шадар наклонился, чтобы взять меня на руки, но я оказалась проворнее, – воспользовавшись мгновеньем свободы, схватила со стола большую керамическую чашку и ударила его по голове. Потом прыгнула к окну и выставила перед собой нож. Правда, он ходуном ходил в моих слабых руках.
– Больше не смей! Слышишь? Я доверяла тебе, я впустила тебя в дом. Не смей играть со мной!
Шадар держался за левую сторону головы и еле слышно стонал, а мне было все равно – притворяется или на самом деле страдает. Внезапно он выпрямился и посмотрел на свою ладонь, перебирая пальцами.
– Кровь… Моя кровь, а не твоя. Неплохо. Можно и так для начала.
Он усмехнулся и пошел в ванную, бормоча что-то на незнакомом языке, а я кинулась в комнату, где спала Айза. Нож оставался со мной до утра. Лезвие пахло яблочным пирогом, а рукоятка кожаной курткой Шадара. Ненавижу его. Больше никогда не хочу видеть.
На рассвете мне удалось немного забыться, но и сквозь рыхлый сон я слышала, как поднимается Айза – осторожно, чтобы не потревожить меня, выходит из общей комнаты. Дальше я не стала прислушиваться, усталость взяла свое. А когда снова открыла глаза, часы на стене показывали половину первого, на балконе играло солнце, в квартире стояла душная тишина, двери в коридор все еще были прикрыты.
Один вопрос меня волновал, Шадар у нас или уже ушел?
Только подумала о нем, как в кухне засвистел чайник, значит, подруга хозяйничает. Я потянулась и сразу вспомнила о ноже, начала искать его под подушкой, но там было пусто. Свесившись с дивана, я обшарила пол, переставила тапочки – нет ножа. События вчерашнего вечера расплывались, как краски в воде, может, и гостя ночного я выдумала?
Пока терла глаза и распутывала волосы, дверь приоткрылась, в комнату проник запах кофе, а потом вошел Шадар с чашкой в руках.
– Выспалась? – буднично спросил меня.
– А где Айза? – я закуталась в одеяло, делая вид, что не намерена покидать диван.
– Отправил в магазин. Люблю кофе со сливками, а у вас только молоко. Хочешь?
– Что?
– Кофе. Сейчас принесу.
Он как будто шел на примирение, но я держалась настороже. Его вкрадчивый голос и мягкие манеры больше меня не проведут. Шадар непредсказуем и порывист. Живет сиюминутными прихотями, не заботясь о чувствах других.
