Так что я сидел на лестнице и ждал.
Но Джо Пепитон не пришел.
В отличие от девчонки с велосипедом.
Я посмотрел на нее.
– Опять в библиотеку, что ли? – спросил я.
– Нет, не в библиотеку. А ты что тут делаешь?
– А ты как думаешь?
– Думаю, ждешь, пока откроется библиотека.
– Правильно. – И я откинулся на ступеньку. Этак небрежно, как в тот раз.
Она слезла с велосипеда и поставила его на подножку.
– Как считаешь, могу я тебе доверять? – спросила она.
Я подумал, нет ли тут какой-нибудь ловушки.
– Можешь, – сказал я. Хотел понебрежней, а получилось как-то неуверенно.
– Тогда посмотри за ним, ладно?
И зашагала по улице. Я наклонился и увидел, как она заходит в магазин. Через минуту она вышла оттуда с двумя бутылками кока-колы. Вернулась и протянула одну мне. Бутылка была такая холодная, что снаружи еще не растаял лед, а замерзший воздух поднялся из открытого горлышка, как туман.
Девчонка села рядом со мной.
– Смотри-ка, даже велосипед не украл, – сказала она.
– Это барахло?
– Между прочим, тебе долго придется ждать.
– Где ты взяла кока-колу?
– Мой папа – владелец «Спайсерс дели».
– То есть ты просто вошла туда и попросила у него две бутылки, и он тебе дал?
– Нет, я не просто вошла туда и попросила две бутылки. Я попросила одну для себя, а вторую для тощего хулигана, который сидит на лесенке перед библиотекой.
– Для тощего хулигана? – я огляделся по сторонам. – Тут есть кто-то еще?
– Библиотека работает только по субботам, – сказала она. – А поскольку сегодня понедельник, тебе придется подождать здесь некоторое время. Поэтому мне стало тебя жалко, и я принесла тебе кока-колы.
– Откуда ты знаешь, что она работает только по субботам?
Она посмотрела на меня так, будто я прилетел с планеты ZX-15.
– Обычно люди узнают об этом, прочитав вывеску на двери. Там ясно написано, что библиотека открыта только по субботам.
Я отхлебнул кока-колы.
– Не заметил я твоей вывески, – сказал я. – Что это за библиотека, которая открыта только по субботам?
– А тебе-то какая разница? – спросила она.
Я вынул из кармана ту карточку, которую взял рядом с застекленной витриной, и показал ей.
– «Полярная Крачка», – прочла она вслух. – Ты хочешь посмотреть на полярную крачку? А не проще найти ее, допустим, в зоопарке?
– Не на нее саму, а на картинку, – сказал я и отхлебнул еще колы.
– Так не пьют по-настоящему холодную кока-колу, – сказала она.
– Чего?
– Так не пьют по-настоящему холодную кока-колу.
– А как пьют по-настоящему холодную кока-колу?
Она улыбнулась, поднесла бутылку к губам и запрокинула ее.
И стала глотать – раз, другой, третий, четвертый, пятый. Лед на боках бутылки пополз к ней, а она все глотала, глотала и глотала.
Закончив, отняла бутылку от губ – она все еще улыбалась, – вздохнула, а потом пошевелила плечами и вроде как настроилась, точно игрок с битой, который готовится отбить мяч, а потом выдала такую отрыжку, что с ней не мог бы соревноваться даже мой брат, будь он хоть в самой лучшей форме.
Это было потрясающе. Даже птицы, которые сидели на кленах перед библиотекой, и те вспорхнули. А собаки, которые дремали на крылечках, наверное, проснулись не только в этом квартале, но и в соседних.
Она опустила бутылку и вытерла губы.
– Вот как пьют по-настоящему холодную кока-колу, – сказала она. – А теперь ты.
Что бы вы сделали на моем месте? Я поднес бутылку к губам, запрокинул ее и стал глотать – раз, другой, третий… Она шипела, и пенилась, и стреляла у меня во рту, как маленькие фейерверки.
