– Если вы выросли в Эльзасе, значит вы должны немного понимать горы?
– Я иногда ездила кататься на лыжах и совершила несколько вылазок в горы с друзьями. Но, по правде сказать…
– Так часто бывает, – подтвердил Лапаз. – В Ницце живет масса людей, ни разу не поднявшихся на вершину, в то время как массив Меркантур находится всего в нескольких десятках километров от них… Зачастую они приезжают сюда, но проводят всю неделю на базе, и этого им хватает. Для них, для большинства, горы сводятся к этому… Арендовать конуру, пару лыж, отлакировать зимний загар и иногда… порвать себе связки!
Она рассмеялась и достала из кармана пачку дешевых сигарет.
– Ах вот почему! – усмехнулся Венсан.
– Что – почему?
– Вам было так тяжело подниматься…
– Тяжело? Нисколько! – ответила она, задетая за живое. – К тому же я курю совсем немного!
– С вашей астмой курить в принципе не рекомендуется…
– Откуда вы узнали, что у меня астма?
– Понял по вашему дыханию…
– Это очень легкие сигареты, – попыталась отбиться она. – Ничего особенно вредного.
Закурив, она, вызывающе глядя на проводника, протянула ему пачку. Тот отрицательно покачал головой.
– Разумеется! Вы же не курите!
– Иногда со мной случается, – признался он. – Но очень редко.
Отойдя на несколько шагов, он растянулся на траве в тени лиственницы, явно заблудившейся на такой высоте, и закрыл глаза.
– Вы собираетесь спать? – удивилась Серван.
– Совершенно верно!.. Впрочем, вы тоже можете.
Не отрывая глаз от пейзажа, напоминавшего почтовую открытку, она медленно докурила сигарету. По небу беспорядочно плыли рваные облака. Убаюканная нежным дыханием ветерка и негромким плеском воды, она легла на траву. Несколько пробудившихся насекомых, почуяв жизнь, зажужжали у нее над ухом. Через несколько минут она закрыла глаза: импровизированная сиеста незаметно усыпила ее; давно уже она не испытывала такой приятной истомы, такого полного расслабления. Она плавала в чистой и прозрачной воде и чувствовала себя на удивление хорошо и спокойно.
Так далеко от всего, так близко от самого главного!
– Эй, просыпайтесь! Вставайте, бригадир! Подъем!
Она почувствовала, как что-то легкое ласково касается ее лица. Серван открыла глаза и увидела Венсана, сидевшего рядом с ней и щекотавшего ей щеку стебельком травинки.
– Я очень долго спала? – взволнованно спросила она.
– Пожалуй, целый час…
– Правда? А я и не заметила.
– Идем дальше?
Они собрали рюкзаки, и Серван начала подниматься по склону, чтобы выйти на тропинку. Но Венсан не трогался с места.
– Вы ничего не забыли? – спросил он.
И он пальцем указал ей на что-то на земле, так что ей пришлось обернуться. Она увидела свой окурок, втоптанный в землю.
– Мой бычок? И что вы хотите, чтобы я с ним сделала?
– Все, что угодно! Во всяком случае, здесь ему не место.
Она слегка поджала губы, подобрала окурок и засунула его в карман джинсов. Тогда Венсан встал и пошел вперед.
– Да вы, оказывается, маньяк! – бросила она, пытаясь его нагнать.
– Маньяк? Вы видели этот уголок? Вы считаете, что ему надо превратиться в помойку?
– Не преувеличивайте! Это всего лишь окурок. Разве он не биоразлагаемый?
– Через несколько месяцев, возможно, он и разложится, – согласился он. – Но вам же не трудно подобрать его.
– Если это доставит вам удовольствие…
– Мои туристы никогда не оставляют следов своего пребывания!
Они пошли по тропинке, проходившей над домом, миновали часовню с ржавой крышей, пристроившуюся посреди гигантских обломков скал. Серван, с трудом поспевавшая за своим провожатым, молилась, чтобы тропинка не ушла круто вверх. К счастью, они очень скоро вышли на ровную местность, где она могла успевать за ним.
