– Женщины всегда защищают меня, шеф! – усмехнулся Венсан. – И с этим ты ничего не сделаешь!
Серван испепелила его взглядом. Он вел себя все более отвратительно, и она не была уверена, что виной этому один лишь алкоголь.
– Ах так? – возмущенно произнес Вертоли. – Однако сегодня утром, когда я приехал забрать труп девочки, я услышал совсем другое!
Венсан вскочил со стула.
– Успокойся! – посоветовал Лебрен. – Садись…
Но сегодня хладнокровие отнюдь не являлось преобладающей чертой характера Венсана.
– Ну я пошел, – с вызовом заявил он.
Лебрен преградил ему дорогу:
– Не сейчас. Сядь!
Немного поколебавшись, проводник проявил достаточно проницательности, чтобы сесть обратно на свой стул. И с этого момента он устремил взгляд в пол.
– Вот и хорошо, попробуем держать себя в руках, – продолжил аджюдан. – Я должен составить рапорт и хочу выслушать твою версию случившегося… Слушаю тебя.
– Я сидел в баре, один… Немного выпил и…
– Немного? – перебил его Вертоли. – По словам Бертиль, к этому времени ты уже основательно набрался!
– О’кей, я был пьян… А что, разве напиваться запрещено?
– Нет, пока еще нет. Продолжай…
– Пришли эти трое ублюдков и начали меня оскорблять.
– Что они тебе сказали?
Венсан плотно сжал губы, и, несмотря на всю свою злость, Серван ощутила укол в сердце.
– Что они тебе сказали? – повторил аджюдан.
– Что моя жена… Что моя жена ушла, потому что…
Нет, это слишком тяжело.
– Почему – потому что? – настаивал Вертоли.
Так как Лапаз продолжал молчать, шеф открыл папку, лежавшую перед ним на письменном столе:
– Сейчас я зачитаю тебе показания Бертиль, и ты мне скажешь, со всем ли ты согласен, так будет проще. Потому что мы не собираемся торчать здесь весь вечер!
Венсан хотел уйти, убежать. Вновь обрести дорогие его сердцу тишину и одиночество.
Но Вертоли не собирался считаться с его чувствами и монотонным голосом принялся читать: «Они назвали Венсана рогоносцем, а потом заговорили о той малышке, что перерезала себе вены. Они сказали, что она умерла из-за него, из-за Венсана. Они и вправду были очень грубыми. Они также сказали, что она ушла из жизни потому, что он плохо трахал ее. И поэтому жена от него сбежала».
Старший аджюдан поднял глаза на Венсана, в прострации сидевшего на своем стуле.
– Так что же все-таки произошло? – спросил он.
Похоже, проводника уже ничто не могло разговорить, но Вертоли, видимо, наслаждался возможностью помучить его.
– Так что же, Лапаз? Они именно так и сказали?
Серван взглядом умоляла шефа, но тот оставался непоколебим.
– Ну же, Лапаз! Я задал тебе вопрос! Ты согласен с такой версией случившегося?
Достигнув небывалых высот смирения, Венсан наконец кивнул. Затем, склонив голову, закрыл лицо руками. И жандармы с изумлением заметили, что он плачет.
Внезапно почувствовав себя не в своей тарелке, Вертоли прекратил жестокую игру:
– Хорошо, вижу, ты согласен с ее показаниями. Продолжим…
Венсан резко вытер глаза.
– Что произошло потом? Ты ударил первым?
– Да… Я ударил головой Лавесьера, и эти двое набросились на меня… И… Мы подрались…
– А как ты сумел отправить в нокаут Порталя? – неожиданно с любопытством спросил Лебрен.
Порталь, служащий в мэрии. Верзила, выступавший в категории тяжеловесов.
– Не знаю, – признался Венсан. – Думаю, что, падая, он ударился об стол.
– Отлично, – подвел итог Вертоли. – Брайтенбах, дайте ему подписать показания. А затем отвезите его домой.
