К концу второй четверти стало ясно, больше половины выпускников элитного детсада так и не приняли новеньких в свой круг. Мальчишки ещё общались с парой-тройкой ребят из класса, а вот Алёну и Диляру девочки полностью игнорировали. Три верные подруги Юли Платовой, выполняли все её указания, каждый день придумывая новые каверзы и подколки для Алёны. Диляру быстро оставили в покое, неинтересно третировать, когда не дают отпора, безобидная татарка просто молчала. Алёна же яростно сопротивлялась и одна стояла против сплочённых подруг. И уже было не разобрать, кто их них больше обидел и сделал гадостей. Иногда казалось, девочки находят удовольствие в этом противостоянии. Как-то Юля, получившая две звёздочки за домашнюю работу, потрясая тетрадкой, заявила:
– Тебе никогда не получить звёздочку по прописям. У тебя, Мышинская, руки-крюки.
Алёне и, правда, не давалось письмо, вожделенная звёздочка, вместо оценки, пока не светила, но она не собиралась оставлять выпад врага без ответа.
– А ты не можешь сосчитать до ста. Тупица!
– Ах, так! Скажу ребятам, и с тобой никто дружить не будет.
Алёна фыркнула:
– Мне никто и не нужен.
– Всем нужны друзья.
– Мне нет. Я самодостаточная личность, – с трудом произнесла Алёна выражение, часто употребляемое матерью. – Мне и одной хорошо.
Но как позже оказалось, не очень. Если отходчивые малыши в детском саду принимали её в свои игры, то одноклассники обходили стороной, будто чумную. Алёне стало бы совсем одиноко, если бы не Диляра. Застенчивая скромная татарка общалась с ней на переменках и после уроков. Алёна не могла побороть свою натуру, относилась к одноклассникам свысока, этим ещё больше настраивая против себя. Она осознавала: школа не детсад, мама не в силах заставить учителей и детей относится к ней, как она того желает, поэтому перестала жаловаться.
Марианна сначала не обращала внимания на некоторую угрюмость и озлоблённость дочери, насторожило лишь излишнее рвение к учёбе. Прежде Алёна усидчивостью не отличалась.
– Тебя сильно обижают в школе? – встревожилась она.
– Ещё чего! Пусть только попробуют, – буркнула Алёна, старательно выводя буквы в прописи.
– Что происходит?
– Ничего.
В последнее время на Марианну навалилось много работы, она не сразу заметила, что дочь неохотно говорит о школе, без нареканий садится за уроки. Честно говоря, она этому только радовалась. Алёна не отнимает время от редких минут отдыха. И если бы не полное исчезновение улыбки на милом личике дочери, она бы совсем не волновалась. Марианна хотела погладить дочь по склонённой голове, но та с досадой отшатнулась.
– Солнышко, если тебе нужна помощь, ты только скажи.
– Чем ты мне поможешь? – хмурый взгляд Алёны метнулся к окну. – Ты говорила я красавица и лучше всех. А я уродина.
Марианна опешила.
– Что!? Уродина?
– Я дохлая белая мышь.
От неожиданности Марианна засмеялась. Алёна подняла на неё глаза, наполненные слезами.
– Ты мне врала.
– Ты мышь? Да они тебе завидуют. Ты самая красивая девочка в классе.
Алёна задохнулась от возмущения.
– Так думаешь только ты. Никто мне не завидует. Олег сказал: я самая противная и гадкая на свете. Никто не хочет со мной дружить.
Марианна всплеснула руками.
– Ты веришь какому-то сопливому мальчишке, а матери – нет. Да ты у меня настоящая принцесса.
Алёна спрыгнула со стула и затопала ногами.
– Перестань, перестань! Я не глупая. Раз я некрасивая, буду самой умной. Да я, да я …я буду лучше всех учиться. Вот! Докажу, что я не мышь.
