Изысканность близка душе моей…
Жаль, что теперь небрежность
Стала в моде…
Сижу в театре.
Юный лицедей
В дырявых джинсах
На помост выходит.
По пьесе он – Ромео.
А не бомж,
Как я его воспринял поначалу.
Но на бомжа герой был так похож,
Что зал был этим очень опечален.
И вспомнилась опять Верона мне,
Где памятник – Ромео и Джульетте.
С кем побыл я полдня наедине,
Уйдя душой в далекое столетье.
А здесь в спектакле было все не так.
По русски неприкаянно тоскуя,
Ромео проторчал весь первый акт
На улице, похожей на Тверскую.
Джульетта в легкой юбке до колен
Напомнила девчонку из предместий…
Мне нелегко давался этот плен,
В который я попал с Шекспиром вместе.
Но дома, с полки взяв знакомый том,
Пошел я по трагическому следу…
И над последним горестным листом
Оплакал и Ромео, и Джульетту.
