Покемоны и иконы - страница 16

Мы сидели за маленьким кухонным столом и ели мороженое, которое Ирка принесла и предусмотрительно закинула в холодильник. Вдруг она вспомнила:

«Ну так как насчет красивых ног?»

«Я не против, – ответил, – но от моих могут разбежаться подписчики».

«Тогда бери телефон», – она прошла к дивану, легла и закинула ноги на спинку.

Шелк соскользнул и полностью оголил её молодые стройные длинные ноги. Она позировала, меняя положение ног, а я всё сбивался и не мог попасть на кнопку, чтобы сделать хоть один снимок. Это были потрясающие минуты: я любовался ею, она соблазняла меня – мы оба раздували огонь, которому угаснуть уже было не суждено. Сделав наконец несколько фотографий, я не смог выдержать мучений и оказался рядом с ней…

С того дня то фотографии, то секундные видеовставки Иркиных прелестных ножек стали украшать мои видеоролики, собирая всё больше и больше подписчиков. Я и представить себе не мог, что их будет столько! Придумывал разные темы, экспериментировал, но всё-таки главной оставалась тема конфликта религии и атеизма. Нет, я не замахивался на серьёзные размышления и анализы, моей целью было зародить сомнение. А дальше, как говорится, пусть каждый сам для себя решает, верить ему или нет, и если верить, то во что.

Для меня между христианской церковью, мусульманской мечетью или еврейской синагогой разницы никакой нет. Разница лишь в форме, размерах и внутреннем убранстве помещений, а также в количестве денег, вытягиваемых у прихожан. Я ничего не имею против храмов как таковых. Во-первых, они могут иметь культурную и историческую ценность. Во-вторых, или, во-первых, это место, где верующие вроде как общаются со своим богом. Если оставить за скобками тот факт, что я не верю в такое общение, можно считать, что общение одностороннее. Пусть так. По крайней мере, некоторым туда приходить нравится, там они находят единомышленников, единоверцев – такой вот клуб по интересам. В чем-то это даже сравнимо с подписчиками на моём канале.

Возмущение моё от другого. Церковь по нашей Конституции отделена от государства. И было бы странным, если бы было предусмотрено обратное, учитывая, что страна наша многонациональная и многоконфессиональная. Вот какого хрена, например, предмет «Основы религиозных культур» включён в школьную программу в качестве обязательного? С чего вдруг ребенок эту хрень должен изучать? Разве изучения истории недостаточно? Отдельно же разбираться в тонкостях замшелых постулатов, уверен, никому не интересно.

И ведь не зря же они со школы начали. Ясное дело, что после падения Союза, когда культ нового бога, Ленина, перестал быть почитаем даже коммунистами, нужно было чем-то объединить обнищавшее народонаселение. В какой-то момент божественным стало бабло. Чем у тебя его больше, тем ты ближе к небожителям. Но денег на всех не хватало, пришлось вспомнить про прежнего бога, которого столетие назад старательно захоронили. Его достали, отряхнули, храмы восстанавливать стали, новые строить, чтобы в каждом районе свой был.

Но тут и начались лицемерие и сопутствующая ему пошлость. Бывшие коммунисты и комсомольцы, партбилеты свои спрятавшие на память, стали пачками креститься, да так, что попов на всех хватать не стало. Спрос родил предложение. В семинарию нынче не попасть: конкурс как в приличный университет. А почему и нет? Во-первых, от армии закосишь, а во-вторых, на всю оставшуюся жизнь обеспечишь себя гарантированным высокооплачиваемым рабочим местом и могилкой на ухоженном прицерковном участке после смерти. Мода на веру пришла. Современный человек за модными тенденциями ведь следит: шмотки, прически, часики, крестики. Вот нацепил он крест, а всё равно какой-то внутренний стыд остался. Посмотрите на прихожан в церквях: кто боится ошибиться, в какую сторону рукой махать, кто головой кивнет, будто даму на танец приглашает, другой, напротив, согнется и застынет, будто радикулит прихватил. Есть, конечно, и те, что руками машут, словно мельницы, а кланяются так показушно, что аж головой пол задевают.