Покидая Итуруп - страница 3

Среди сверстников, которые жили в Горном, он выделялся настолько, что местные мамаши только диву давались, но Сашка есть Сашка, он язвил в ответ и оставался собой. Бегал по острову с фотоаппаратом или с шагомером, читал вечерами Ане сказки, сидел до ночи за компом и однажды… решил стать крутым программистом.

Когда ребёнок в неполные четырнадцать лет так слепо загорается идеей, ты не имеешь права грохнуть его головой об землю и сказать, что это нереально.

Программистом! На острове, где самой почётной профессией является сопровождающий туристических групп. И если ты не смог никаким боком пролезть в туризм, считай, ты безработный. Ну а у безработного здесь одна дорога – к бутылке.

И нате! Программист! Как он вообще пришёл к этой гениальной идее? Не понимаю. Но я в бублик вывернусь, а постараюсь помочь ребёнку.

Вот и сейчас, чего, спрашивается, мы несёмся на почту? За новеньким жёстким диском, мать его, который позволит летать нашему компьютеру. Можно подумать, мы с его помощью, и правда, улетим с острова.

А что, было бы неплохо.

– Светлана Андреевна, куда-то спешите? – неожиданно раздался неподалёку бас Степана Юрьевича, бывшего нашего участкового, который пару лет назад перешёл в разряд пенсионеров, подвид обыкновенный.

– Добрый день, Степан Юрьевич, – поздоровалась я, отмечая, что солидное брюшко мужчины с годами стало только солиднее, – да вот, на почту бежим за посылками.

– Посылки – это хорошо, – заулыбался мужчина, – только, Светланка, мне тут птичка на хвосте принесла, что ты сегодня утром к заливу ходила. Мне бы узнать подробности не помешало.

– Зачем? Вы же вроде как отошли от дел.

– А затем, что нужно выяснить, местный это или турист. Если последнее, то понаедут сюда следователи областные, не продохнуть будет.

– Вот и понаехали бы, посмотрели бы, как их любезный лейтенант Кривицкий работает, – усмехнулась я, но из уважения к пожилому мужчине всё же рассказала, что запомнила. Благо Сашке в курсе. – На берегу лежал мужчина в тёмном костюме. Лежал на животе – лица не видела. А ещё он без ботинок был и в белых или светло-серых носках. Я близко не подходила, не рассмотрела. Вот, в общем-то, и всё. Вы, может, в участок позвоните, вдруг Марья Семёновна на месте, она бы вам побольше моего рассказала.

– Нда… – протянул Сашка, – не вышел из тебя Шерлок Холмс, Света.

– Не вышел, – со смехом подтвердил мужчина. – МарьСемёновна вторую неделю на больничном. Да и информацию пока получила бы лишь со слов нашего дорогого участкового. А он, как я думаю, Тимофеевича дождался, выслушал первичные заключения, тело в мешок запихал, с ближайшей скорой в городской морг отправил и благополучно забыл о нём.

– Мне вечером Кузнецовы из четвёртого дома звонили, дядь Стёп, – хмуро признался Саша, старательно не глядя на меня. – Батя их опять по-чёрному заливает, так они за школой шатались. И видели мужика какого-то в костюме. Он с кладбища возвращался, плакал сильно. Кузнечики струхнули тогда и домой ломанулись. Мы с ними утром созвонились, так Петька до сих пор заикается. Они отца напугали так, что тот всё пойло в раковину вылил. Так что вы чуть погодя у них лучше спросите, что за мужик был. Но по ходу, местный он.

Степан Юрьевич внимательно выслушал Сашку и отправился по своим делам. А я лишь глянула на хмурого ребёнка и проворчала:

– Ну и жук ты, Сашка, а мне сказать сразу?

– Зачем? – удивился парень. – Ты и так белая вся.