Заря обернулся.
– А, здорово. Как голова? – Сказал он, и не дожидаясь ответа, махнул рукой молодому реперу, чтобы тот выходил из каморки с микрофоном. – На сегодня баста, старик. Давай завтра с десяти, нормально?
Парень вышел в общую комнату и как-то робко улыбнулся.
– Да, конечно, Заря, огонь. Завтра к десяти, как штык.
Заря представил молодых людей друг другу. Они пожали руки и Герман тут же забыл, как зовут это юное дарование.
Когда друзья остались одни, Герман сказал:
– Танцпол заряжен, мы вместе ляжем?
Заря пожал плечами.
– Ой, мужик, это еще хорошо. Ты других не слышал.
– И тоже реперы?
Заря хмыкнул.
– Только с них и кормлюсь. Редко бывает что-то к юбилею от коллектива рабочих и крестьян, бывает пишу музыку для реклам, но в основном гангстеры, благослови их господь.
– И как? Идет бизнес?
Заря скорчил красноречивую гримасу.
– Ага, деньги девать некуда.
– Что так? Сколько ты берешь за час, или как там у тебя тарифы строятся?
– Если только записать и свести, то две с половиной. Но чаще всего им еще и «минус» написать нужно. Они же, блин, даже «фрукты» освоить не могут. Текст написал – на студию бежит. «Я трек сочинил!» Ты, в лучшем случае, стих написал, не больше. А кого это волнует? Слова на бумаге равно трек готов.
– Ну… – протянул Герман, – не так уж и плохо выходит.
– Я же не сказал, что очередь в коридоре. Идут, конечно, но сколько их там? Десять записей в месяц. Минус аренда помещения, вот и считай. Двадцатка остается. Пируем!
– Мда. А за «минус» сколько берешь?
– Трешку.
– Всего? – Удивился Герман.
Заря развел руками.
– Блин, Гер, такие цены у нас. Мы не в Москве. Мне тут недавно знакомый трек скинул, – это слово, трек, Заря проговорил, изобразив пальцами кавычки, – в златоглавой сводили. Так вот за это говно двести кусков заплатили. Я пьяный такое рожу за полчаса, Гер, я серьезно, уму не постижимо. Скоро жить будем, как в кине «Идиократия».
– Межреберная энтропия.
– На вот, зацени, – Заря взял мышку и хотел открыть папку «дерьмо», которая располагалась посередине рабочего стола, но Герман остановил его.
– Пощади. Я тебе охотно верю. А рокеры заходят?
Заря цыкнул языком.
– Херокеры. Ну случается раз в столетие. Говнори Заходят.
– Я думал они все вымерли уже.
– Да хрен-то там. Они почкованием размножаются. Они и десять лет назад вымирающий вид был, а один черт, бывает идешь домой – стоит с не настроенной гитарой, Цоя орет. В ноты не попадает. Откуда он взялся, думаешь. А второй шапку в морду сует. А я ему в ответ свою. Да, могиканец, мне тоже можешь бросить монетку, пятьсот рублей в кармане до среды.
Герман улыбнулся.
– Сейчас черная меланхолия разовьётся.
– А она тебя разве отпускала вообще? – усмехнулся Заря.
– Ты ошибаешься. Хотя я и объяснял тебе уже сто раз. Мысли о смерти не вгоняют меня в депрессию. Я просто думаю о ней все время, вот и все.
– Фигово быть тобой.
– Да уж. Тобой быть – сплошное счастье.
Они помолчали.
– Ты с жильем определился? – спросил Заря.
Герман помотал головой.
– Пока нет. Ну а что тут определяться? Сниму конуру. Или у Глинта останусь.
