Встреча с зампредом республиканского суда оказалась пустой и далеко не судьбоносной, а девчонка из парикмахерской запала глубоко и даже снилась пару раз ночью. Он продержался неделю, потом заехал в салон в конце рабочего дня и… началось. Теперь она хозяйка двух салонов красоты и практически не зависит от него материально. Красивая. Самостоятельная. Гордая. Истеричная. Особенная. Всегда Уверенная Только В Своей Правоте. С достоинством несущая своими руками водруженную на чело «корону». Королева, б… дь. Молчит. Из опыта Олег знал, что молчать Настя может долго. Не в первый раз.
Он тоже молчал. Принял душ, в одиночестве выпил сладкого чаю с лимоном и лёг на диван перед телевизором в большой комнате. Олег не брал в рот спиртного уже почти сутки и перед приездом жены вынес мусор и лично убрался в квартире, вытерев пыль, пропылесосив, вымыв полы и посуду. Самогон выходил через поры кожи обильно и за время уборки он дважды поменял футболку. Вся его сущность хотела выпить, мышцы крутило, а головная боль становилась нетерпимой, словно говоря ему: «Сто грамм и ты снова – огурец, ну что же ты медлишь, всего „соточка“ – и будет хорошо». «Нет», – отвечал он себе, забросил в рот две таблетки «Спазмалгона» и залил стаканом воды, перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. Боль отступала медленно, но сон пришёл быстрее, чем он ожидал.
Он сидел в своем рабочем кабинете в судейской мантии и готовился к предстоящему процессу, читая судебное решение, вынесенное вышестоящими коллегами по аналогичному делу, как вдруг дверь открылась, и на пороге нарисовались три молодых человека с автоматами, в камуфляжах и высоких ботинках, с красно-чёрными повязками на рукавах и трезубцах на груди.
– Олег Петрович Уваров, – начал один из них, как видимо старший, – Ви зрадили інтересам України і добровільно перейшли до стану ворога, приймаючі судові рішення іменем Російської Федерації. Тепер, коли Крим повернувся до складу України, таким як Ви не місце в судовій системі держави. Крім того, рішенням Кримського українського революційного комітету, за державну зраду Ви засуджені до смертної кари через повішення, і це рішення буде негайно приведено до виконання. Пройдемо з нами1.
Олег намеревался что-то сказать, но два бравых молодца схватили его за руки и попытались вывести из кабинета. Он сопротивлялся как мог, пытаясь сбросить с себя руки, как клещи схватившие его чуть выше локтя, мантия задралась, потом порвалась и её стали стягивать через его голову. Под мантией Уваров оказался абсолютно голым. Когда последний лоскут ткани был сорван, он увидел, что вместо украинских военных напротив него стоят три молодых крымских татарина, в джинсах и кожаных куртках, с голубыми повязками на рукавах.
– Олег Петрович Уваров, – по-русски сказал старший из них, с бородой, – Крым, наконец-то, стал крымско-татарской республикой, и мы приступили к формированию новых судов. Вы, как человек, который не запятнал себя служением в российских структурах во время оккупации, нам подходите. Но для того, чтобы остаться в занимаемой должности, Вам необходимо принять ислам и сделать обрезание, к чему, собственно, мы сейчас и приступим.
Бородатый достал из кармана скальпель и стал медленно приближаться к Олегу. Уваров зажмурился, а когда открыл глаза, то обнаружил себя в обществе двух немецких солдат и офицера, который с легко узнаваемым акцентом из старых фильмов про войну, произнес, глядя прямо ему в глаза:
