Я обхватила себя руками и задрожала еще сильнее.
Что мне оставалось делать?
Я посмотрела направо и с сожалением забилась в угол. И вздрогнула, когда дотронулась до окровавленной ткани купальника. Кое-как выпутавшись из одежды и присев на корточки в углу, я помочилась. Поспешно опорожнив мочевой пузырь, стремительно оделась и бросилась обратно в укрытие. Мне нужна тишина и темнота.
Пусть будет еще темнее. Я не хочу, чтобы моя почти фотографическая память смогла воспроизвести каждую деталь искаженного болью лица того мужчины. Я даже не знала его имени. Помнит ли его кто-нибудь?
Я хотела забыть, но разве это правильно – желать чего-то подобного? Я свернулась калачиком на тряпье в коробке и закрыла крышку.
Я не уснула, хотя устала и не спала больше суток. Я продолжала считать секунды, стараясь, чтобы знакомый звук успокоил меня.
Спустя одиннадцать часов после бегства я снова услышала голоса, но на сей раз не только Фабиано и Леоны.
С ними были папа, Нино и Невио.
Я скрючилась еще сильнее и дышала очень медленно и тихо, чтобы меня не нашли.
Они находились не в кладовке, а в коридоре. Я навострила уши, чтобы расслышать их разговор.
– Ты уверен, что она не знает гребаных кодов от помещения? – прорычал папа. – В это трудно поверить, учитывая, что ты тоже вечно ускользаешь.
– Может, и знает. Грета наблюдательна, – сказал Невио.
Хоть я и увидела, что он творил, я хотела пойти к брату. Он всегда утешал и защищал меня. А теперь я пряталась от него и семьи.
– Ее нет ни в нашем подвале, ни на цокольном этаже другого дома. Остается только этот подвал, – продолжал папа.
– С нашей стороны она еще не покидала территорию. Я проверил журнал регистрации за последние двенадцать часов, – протянул Нино. – Единственный код, который был введен в нашем помещении, находился на двери, ведущей в твой подвал, Фабиано.
Я понятия не имела, что они могли видеть и кто вводил код.
– У меня нет журнала с записями введенных кодов. Леона сочла, что это слишком по-сталкерски. Сигнализация срабатывает только в том случае, если введен неправильный код, но этого не случилось.
– Значит, она могла выскользнуть из твоего особняка, – рявкнул папа напряженно.
– Сомневаюсь.
– Ты не можешь основывать свои сомнения на фактах, – проговорил Нино.
– К черту! – проворчал папа. – Мы должны найти ее. Если с ней что-то произойдет…
– Может, тебе стоит предупредить солдат на тот случай, если она появится, – предложил Фабиано.
– Нет. Я не хочу, чтобы кто-то знал. Если дело касается Греты, я не доверяю никому. Мы найдем ее.
– Давай обыщем твой подвал, особняк и задний двор, если ее там нет, подумаем о дальнейших действиях, – заявил Нино.
Голоса отдалились. Я сглотнула. Оставался только вопрос времени, когда меня обнаружат.
Когда я убедилась, что их нет поблизости, то вылезла из коробки и на цыпочках подкралась к двери. Я не знала, чего ждала. Но понимала, что пока не могу встретиться с ними лицом к лицу.
Я выглянула в коридор. Он оказался пуст, но из двух комнат в самом конце лился свет.
Я посмотрела в другую сторону, где крутая лестница вела в дом. Сделав глубокий вдох, бросилась к ней и поднялась по ступенькам. Я выскочила из подвала.
Откуда-то с первого этажа доносились голоса Фабиано и Нино.
Выбежав, поднялась на второй этаж. Я несколько раз бывала в доме Фабиано и запомнила планировку. Я приложила ухо к двери комнаты Авроры.
