– Тротуары… лектории… – Неясно, чей голос.
– Солнечные батареи, – это снова капитан. – Техноград.
– А вода горячая летом есть? – это язвительно спрашивал Гаврил. Вечно ему надо всех поддеть.
– А как же! У кого колонка, у кого титан.
– Что такое титан? – это, напрягая голос, почти прокричала Лета.
– Это печка такая. – Гаврил, похоже, отчего-то сдерживал смех. Или его тоже тошнило, с закрытыми глазами непонятно.
– Ох-тыж-ё!
Скамейка вдруг сильно накренилась, Василиса открыла глаза и поняла, что линия горизонта становится вертикальной. Сбоку на неё навалилось что-то мягкое, руки сами собой снова вцепились в трубу. Вода, на миг оказавшаяся так близко, что в ней можно было рассмотреть отражения лиц, отдалилась. Крен в другую сторону, Василиса поехала по скамейке, но удержалась. Ещё пара наклонов в разные стороны, и всё вроде устаканилось. Небо снова на своём месте – наверху, вода – внизу.
Слева – всё та же тёмная рябь, сливающаяся с такой же тёмной тучей. Справа… Глянув направо, Василиса ахнула. Прямо из воды вырастало огромное здание. Оно тянулось вверх, зияя большими чёрными продолговатыми окнами. Стена оказалась так близко, что просматривались даже позеленевшие трещины в серой кладке.
– Это ещё что? – громко спросила Лета. Краем глаза Василиса видела, что Лета задрала голову и даже привстала, пытаясь рассмотреть верхушку сооружения.
– Это колокольня, – ответил кто-то из парней, пока капитан и его помощник о чём-то переговаривались, сыпля непонятными терминами.
– В смысле? – спросила Лета, держа голову запрокинутой.
– Это город Мазыйка, его затопили, когда наполняли водохранилище, – прозвучал голос Коли, снова будто отвечающего урок. – Это – колокольня собора, а вон и сам собор.
С трудом оторвав взгляд от колокольни, Василиса посмотрела чуть вдаль, туда, где из-за серой, покрытой трещинами, мокрой стены виднелись узкие чёрные окна в таких же серых стенах и скелеты куполов на башенках.
– А чего они торчат? – Лета озвучила вопрос, который застрял в горле у самой Василисы.
– Уровень воды упал, – сказал Гаврил, так буднично, будто речь шла о походе за хлебом.
– Круто! – протянула Лета и, кажется, стала делать фотографии.
Василиса не могла отвести взгляд от зияющего прямо перед ней чёрного продолговатого окна. Катер продолжал покачиваться, и время от времени в черноте мелькала светлая полоска сквозного окна.
Судно слегка повернулось, и тут же усилилась качка, чёрное окно плавало то вверх, то вниз. Вверх-вниз. Вперёд-назад. Вверх-вниз. На Василису из темноты смотрели два глаза. И мгновенно их скрыл нижний край окна.
Василиса взвизгнула и отшатнулась, кажется, спихнула Снежану с лавки.
– Что, совсем плохо? – сочувственно спросил капитан. – Ничего, сейчас всё наладим.
Василиса подвинулась обратно на своё место, рядом села Снежана, отряхивая платье.
– Мне показалось, – пояснила Василиса ребятам, вперившим в неё хмурые взгляды. – От качки, наверное.
Лета двинула бровью и вернулась к своему смартфону, Коля понимающе хмыкнул. На реакцию остальных смотреть уже не хотелось. Василиса снова попыталась вглядеться в чёрную пустоту, но больше ничего там не различила.
Пульс немного успокоился. Василиса развернула ещё один леденец и закинула в рот. Вроде бы мятный. И качка, кажется, стала помягче.
Раздался глухой стук. Где-то совсем рядом. Василиса, для надёжности взявшись обеими руками за бортик, перегнулась и посмотрела в густую тёмную бездну. В воде, совсем рядом с поверхностью произошло движение, что-то мелькнуло, но тут же раздался рык мотора, пол завибрировал и под довольные возгласы катер снова двинулся к противоположному берегу, приближающемуся всё быстрее и быстрее.
