– Вот как? Считай, что я рассердилась и сейчас буду искать того, кто осмелился оприходовать мой завтрак.
– Приступай. Если найдешь виновного, зови меня – я тоже голоден как зверь.
– Честное слово, я спал как все, – притворно испугался Городо.
Тут же послышалось жалобное хныканье Ларты:
– Про нас совершенно забыли? И мы будем долго и медленно умирать с голоду?
– Вряд ли. Зачем же нас тогда с такими трудностями спасали? Просто робот, наверное, не успевает обслужить все каюты.
Все прислушались. В самом деле, в коридоре время от времени раздавался шелест прорезиненных гусениц Эсехона. Но Стрелочница продолжала горевать:
– Почему я не догадалась взять с собой? – И когда три пары глаз уставились на нее вопросительно, нехотя пояснила: – В отсеке еще оставалось много еды и пакетов с соком.
– Шутница! – хохотнул Станислав, садясь на своей кровати. – Если бы наша казнь не отменилась, то сейчас от нас остались бы лишь спрессованные атомы. Конечно, вперемешку с атомами сока и сухого пайка, но такую сытость я с радостью меняю на теперешнее воздержание.
Матеус незаметно пощупал под одеждой кусок вяленого мяса У капиталиста тоже имелись кое-какие запасы. Хуже обстояло дело с жидкостью: пить было нечего. Но ведь терпеть еще можно долго, а там видно будет. Да и непохож Мензари на истязателя голодом или жаждой… кажется. А вот другая деталь их быта на данный момент беспокоила все больше и больше:
– Где же здесь туалет?
В этот момент все замерли при виде открывающейся двери. Ее проем тут же заполнили вспомогательные устройства, клешни, присоски и манипуляторы робота с зачатками разума. Робот резво раздал вместительные пакеты с пищей и жидкостью и скомандовал:
– Станислав Городо, к капитану!
Мужчина с некоторым сожалением отложил свою пайку на кровать и встал. Николай кивнул ему:
– Иди, мы твой завтрак покараулим. – А затем со скрытым сарказмом обратился к роботу: – Уважаемый Эсехон! Вы не подскажете, где здесь ванная комната?
Многофункциональное механическое чудовище вначале пропустило мимо себя Станислава, но тут же вновь частично втиснулось в крохотную каюту.
– Вот эта панель служит перемычкой в санузел и душевую. Здесь нарисован палец. Ваши данные есть в памяти бортового логиста. Прикладываете большой палец на это место – дверь открывается. Внутри имеет право находиться не более чем одна особь, иначе дверь не закроется и аксессуары функционировать не будут. Воду из кранов не пить. Тряпки в сливное отверстие не кидать. Обертки от пищи утилизировать в то отверстие. Все понятно или повторить?
– Спасибо огромное за помощь, мы все поняли.
– Хочется верить.
После того как дверь закрылась, Гилана высказала общее мнение:
– Мне кажется, сарказм он скрыть и не пытался.
Матеус, не поднимаясь из кресла, протянул руку и приложил подушечку большого пальца к указанному месту. Панель ушла в сторону – и взору открылась небольшая, очень компактная душевая кабинка с унитазом.
– Без лишних затей и излишеств, – проговорил он, вставая, но мимо него, словно порыв ветра, проскользнула шустрая Стрелочница. Панель тут же встала на прежнее место, а до бывшего лейтенанта отчетливо донеслось:
– Мужчины всегда уступают дорогу женщинам.
– Кто бы мне хоть раз уступил дорогу… – проворчала Гилана.
Бывший лейтенант щелкнул воображаемыми каблуками и почтительно склонил голову:
– Мадам! Уступаю вам свою очередь!
– Не мадам, а мадемуазель! – Женщина позволила себе улыбнуться более открыто.
