– Я не написал ничего стоящего за последнее время. Мне кажется, я вовсе не могу рисовать, как раньше. Я ведь уже говорил. Почему ты снова задаёшь мне этот глупый вопрос? – Ариас посмотрел на друга с дикой болью и тоской в глазах. Это разбивало ему сердце. Казалось ещё чуть-чуть, и оно, сердце, остановиться от невыносимой боли.
– Иногда мне кажется, что я стою на месте, понимаешь? Всё движется вокруг, а мне остается лишь только наблюдать со стороны. Я вижу, как другие совершенствуются, они путешествуют, учатся, открывают для себя новые возможности, создают что-то новое. Влюбляются, встречаются, дружат, они живут в конце концов! А что я? Но почему же я остановился и не двигаюсь? Каждый день одно и то же, и ничего не выходит. Иногда я даже завидую этим людям, у них так всё просто получается. Это так чертовки несправедливо. Чёрт! Это даже смешно.
Его голос дрожал, хоть он и смеялся в этот момент, но этот смех был пугающим и безумным. Он уже не мог сдерживаться и начал хохотать всё громче и громче. Его некогда прекрасные карие глаза теперь сверкали безумием. А руки дрожали, словно он был заядлый алкоголик. Этот жуткий и в то же время безумный смех пугал Александр…
Он давно знал Ариаса, можно сказать практически всю жизнь. Они познакомились ещё когда были детьми в школе. Вместе учились в одном классе, пока отец не перевёз Александра в другой город после того, как скончалась его мать. Мальчики поддерживали связь, а каждые каникулы тот приезжал обратно к бабушке и дедушке в гости, поэтому всё лето они проводили вместе. С годами их дружба всё крепла, а доверие было непоколебимо, они знали, что всегда могут положиться друг на друга. Друзья вдохновляли и поддерживали друг друга в трудные моменты. «И, если однажды весь мир будет против тебя, я всё равно встану на твою сторону, не колеблясь» – такой был девиз их дружбы. Они стали опорой друг для друга, братьями не по крови, а по духу. Казалось, Александр знал о своём друге всё: все его капризы, как он мог злиться, как радовался, каким он был, когда влюблялся или был просто печален, знал всё о его семье, чего не знали остальные. Но сейчас… Сейчас перед ним был совершенно незнакомый ему человек, такой чужой и далёкий. Таким он видел Ариаса впервые, наверное, на то и были причины.
– А знаешь, что самое ужасное? – Ариас поднял на друга уже покрасневшие глаза. – Художник словно умирает, когда перестаёт рисовать. Он выражает свои мысли, чувства, боль и переживания в картинах, будто только так он может найти покой. Это то, что отличает нас от остальных и даёт нам особое удовлетворение и смысл жизни. – он медленно выдохнул, а после сказал:
– Уходи, я очень устал за сегодня. Давай поговорим в другой раз.
– Ариас, послушай… – но посмотрев на друга, Александр понял, что продолжать ему не стоит, – ладно, я уйду. Давай мы обсудим это, когда ты будешь готов. – он встал с кресла и уже выходил из комнаты, как вдруг остановился, повернулся к другу и сказал. – Кстати, у моего отца скоро юбилей. Я зашёл, чтобы отдать тебе это, – Александр протянул ему пригласительное, – он хочет, чтобы ты пришёл. И я тоже буду ждать тебя. Если что, звони. – с этими словами он ушёл.
Александр был хорошим, нет, он был настоящим другом многие годы, он всегда поддерживал Ариаса в трудные минуты, мог взбодрить его. Но в последнее время они перестали интересоваться жизнями друг друга. Да они могли увидеться пару раз в неделю, а то и в месяц, но на этом всё. Не было привычных посиделок, встреч и прогулок. У каждого была своя жизнь, и постепенно Ариасу уже не хотелось делиться ничем с Александром. Точнее он привык этого не делать. И иногда ему казалось, что дружба подходит к концу, но всё же он продолжал любить и ценить его как своего близкого и единственного друга.
